Последние два месяца в зоне «АТО», антитеррористической операции, как называет гражданскую войну на Донбассе официальный Киев, продолжалось «ползучее наступление». Которое закончилось фактически катастрофой, ее мы сегодня и наблюдаем — регулярные части Украины на подступах к Донецку, занята линия разграничения, пылает «авдеевский котел».

Не понятно, как такое могло допустить военное командование двух народных республик, почему проглядели явную подготовку к броску, подвоз оружия, техники, боеприпасов. Но прежние пять километров расстояния между противниками на сегодняшний момент сократились до 500, а то и 400 метров. «Мы стоим практически лицом к лицу друг к другу, войска сдвинулись вплотную», — продолжает собеседник из ЛНР.

«Такое впечатление, что те, кто не был на Донбассе, просто не понимают особенности нашей географии, ее природу, — объясняет журналист и политолог Роман Манекин, живущий сейчас в Донецке. — Спрашивают, как идет линия фронта и можно ли не дать ее прорвать. Да у нас весь город — одна сплошная линия фронта, она не прямая, по улицам, по строениям… Сохраняется опасность крупных и мелких диверсий, проникновение к нам подрывных групп. Был уже сильный взрыв в районе Мотеля… Но невозможно, к примеру, построить Берлинскую стену, чтобы не допустить врага в город, потому что в некоторых местах эта стена пройдет по нашим домам».

Я дозванивалась до жителей Донецка в течение получаса. Разговор продолжался не более пяти минут, а затем неожиданно прерывался — и так раз десять. «Не знаем, что сегодня со связью, вчера вроде получше было, — рассказывает дончанка Татьяна.

— Да, стреляют. Иногда громче, иногда тише. Могу сказать, что магазины работают, продукты есть, но только российские из старых запасов либо из гуманитарки.

Своего производства у нас нет, ждем поставок только от вас, а раз положение ухудшилось, то и поставок может не быть. Замерзаем. Потому, что украинцы „метко“ вывели из строя десятки тепловых подстанций, правда, газопроводы, идущие на Украину, почему-то не обстреливались. Из моих соседей никто не уехал. А куда ехать-то? Наоборот, некоторые даже вернулись, те, кто в 2014-м бежали, на Украину и в Россию, поняли, что и там мы никому не нужны, что надо защищать себя самим».

«Никому не нужны» — рефреном повторяют все слои населения Донбасса. Гражданские, военные, ополченцы. Только, пожалуй, политики все еще надеются на очередной «Минск-3». «У нас была возможность наступать, но нам открыто не давали этого сделать, ссылаясь на минские договоренности», — утверждает командир ЛНР. Он просит не называть его фамилию.

«Нет приказа наступать, с украинской стороны он есть. А у нас нет, говорят. Заставили отвезти вооружения за 20-километровую зону. Вся эта техника находится под постоянным контролем представителей ОБСЕ, координаты всех точек хранения им прекрасно известны — и украинцы эти сведения как-то получили. Может, нас специально сдали… Мы хотели передислоцировать технику, но европейские наблюдатели бдят и не позволяют передвинуть ее даже на метр. А части ВСУ теперь лупят по ней самыми тяжелыми орудиями, точными попаданием.

Я с пограничниками общался по скайпу, чуть позже с Горловкой, бьют чем-то очень серьезным, такое наше общее мнение. И если они задумают продолжать наступление, то мы не устоим — не потому, что слабее, а потому что нас держат за руки и не дают никуда дергаться, мои бойцы не понимают, что вообще происходит, политика — это самое хреновое в военном деле.

— Потери есть?

— Есть. С двух сторон. Про противника скажу, что они засекречивают данные и действительно нередко бросают своих «двухсотых» и раненых на месте. А говорить про своих я не имею права.

Эксперты уверены, что ВСУ недаром наводят туман вокруг цифр реальных потерь. Дело в том, что при любом раскладе Запад хочет удержать ситуацию под контролем и во что бы то ни стало продолжать делать вид, что ничего страшного не происходит. Потому что признать обратное, что люди гибнут снова, сотнями, значит, осознать, что никакие последующие «мински» проблему не решат и войну не прекратят, что все два с лишним года затянувшихся переговоров прошли зря. Либо, как понимают многие, сейчас оттягивают время, чтобы позволить Порошенко перегруппироваться. При полном бездействии почему-то сил обороны непризнанных республик.

Командиры подразделений говорят, что их люди устали. Ротаций давно не было, основная масса добровольцев перед Новым годом уехала домой — так что момент для прорыва украинцы выбрали очень даже точно. «Сколько же можно сидеть здесь без денег, иногда даже без курева и еды, без боеприпасов мы уже привыкли, — ропщут оставшиеся. — Мы не на такое подписывались». Впрочем, многие из них согласны вернуться и продолжать защищать Русский мир, если станет совсем плохо или хоть как-то понятно, куда двигать дальше. «Да, половина ВСУ, обычные ребята, солдаты, на мобильной связи с нами, ополченцами. Никакой особой ненависти нет. Предупреждают даже, когда идут наступать нацбатальоны, чтобы мы могли хоть как-то подготовиться», — рассказывают бойцы.

А тем временем в самом Донецке на фоне надвигающейся гуманитарной и военной катастрофы продолжается какая-то своя внутренняя политическая жизнь. Немного неуместная в такой ситуации, если честно. Так, сегодня был лишен депутатского звания и неприкосновенности Андрей Пургин, один из основателей ДНР. Его обвинили в том, что он… не ходит на работу в парламент ДНР. За лишение Пургина мандата проголосовали 70 депутатов из 73. Сам Пургин лишь удивился, что эта разборка произошла в столь неподходящий для подобных скандалов момент «Ничего страшного не случилось, я думаю. Я и так не получаю депутатскую зарплату еще с сентября 15-го года, да и корочки у меня давно просрочены. Но время для таких решений подобрано очень странное. В любом случае покидать Донбасс я не собираюсь, я даже в самый пик отсюда не уезжал, летом 14-го года, а сегодня и тем более никуда удирать не стану».

Некоторые считают, что лишение Андрея Пургина, одного из ключевых деятелей Донецка, борца за независимость от Киева, депутатских полномочий, его отстранение от власти, пусть даже и номинальной — парламент в ДНР «не царствует и не правит», это еще одна попытка подтолкнуть Донбасс к Украине.

Осталось спросить у самих жителей Донбасса: допустят ли они этого? «Многие готовы встать сегодня под ружье, — продолжает политолог и житель Донецка Роман Манекин. — И это тоже сложно понять тем, кто здесь никогда не был. Есть вещи, которые простить невозможно. В 2014-м году Донбасс на референдуме проголосовал за отделение. Тогда не было еще столько крови, стольких потерь. Теперь же никакое мировое сообщество не заставить нас вернуться».