«Мы с девочками поссорились, ты сказала, чтобы мы «быстро прекратили и ушли с кухни», а ведь даже не спросила, что случилось. А я просила их, чтобы мы вместе тебе помогли, убрались. А они разбаловались. Я так расстроилась! И так хотела, чтобы ты меня обняла! А ты рассердилась».
    Я прижала к себе дочку. «Прости меня, Варенька!».
    А она все говорила. Говорила… То, что я никогда не знала. О чем просто не думала. Хотя считала, что у нас с ней близкие, доверительные отношения.
    Она говорила и как будто выплескивала все, что копилось годами в её нежной душе, всю ту боль, которую я, мать, безумно её любящая, ей нанесла.

    Говорила о каком-то утёнке, которого долго и старательно вырезала в пять лет и хотела мне подарить, чтобы порадовать. А я отругала ее за разбросанные везде обрезки бумаги и клей на полу. Оказалось, она ещё долго спала с ним под подушкой и грустила, что они с утёнком маме не нужны.
    Говорила, что когда родилась Сонечка, она тоже хотела стать опять маленькой. Потому что я все время провожу с малышкой. Что хотела, чтобы и её все время брали на руки и целовали в головку… И даже стала пытаться «сюсюкать» «как малыши»… А я ей строго: «Не кривляйся!».

    Говорила, как ее кто-то обидел в школе, и она очень хотела со мной поговорить, поплакаться. А я была чем-то занята и отмахнулась: «Потом!».
    Как сделала на труде красивую поделку и мчалась домой мне её подарить, а я отругала её за тройку. И поделка так и осталась валяться в портфеле.
    Говорила, что я очень хорошая, но вспыльчивая. И она часто залезает к себе на второй этаж кровати и представляет, как было бы хорошо, если бы я всегда была спокойная, ласковая. А ещё мечтает, чтобы мы сели всей семьёй и налепили пирожков. И пусть вся кухня будет в муке и тесте, зато как весело.

    И как ей больно, когда мы с папой иногда вздорим: «Ведь вы такие хорошие, так любите друг друга… Никогда, слышите, никогда не ссорьтесь!».
    И много всего говорила… А я сидела, слушала… И теперь уже у меня слезы катились градом.

    «Мамочка, ты не обиделась, что я тебе это сказала? Я давно хотела, просто боялась тебя расстроить! Я шла в храм и все это рассказывала Богу. Рассказала сейчас тебе, и мне стало так легко!».
    Нет, доченька моя любимая, я не обиделась. Мне просто больно. Больно за то, что я так быстро забыла себя – в детстве.
    Как я сама плакала, когда работающим и вечно занятым родителям было некогда меня выслушать. И я ночами выплакивала свои беды плюшевой собаке Биму.

    Как лет в шесть хотела сделать подарок родителям на Новый год и склеила из картона домик. Радостно помчалась к ним в комнату подарить, а у них были какие-то проблемы и они выпроводили меня: «Потом! Иди, уберись в комнате!». И как я рыдала в обнимку с этим домиком.
    Как я ревела из-за чего-то, а мне говорили: «Прекрати сейчас же! Это ерунда!». А для меня это не было ерундой, понимаете?!

    И я обещала себе, что со своими детьми у меня будет все совсем по-другому. Все! По-другому!

    Как же мы, родители, все быстро забываем! Какими важными, умными, строгими мы становимся. Какими черствыми! И как раним мы наших детей тем же, чем ранили нас порой наши родители – случайно, не подумав. Почему мы перестаём понимать, что то, что не важно для нас, может быть важно нашим деткам? Почему мы не слышим их?
Варенька, милая! Ты выросла! Тебе целых десять лет! Ты уже видишь меня не как «прекрасный мир», как видят маму малыши. Ты видишь меня такой, какая я есть, со всеми моими недостатками! Спасибо тебе за это! Теперь мне нужно учиться быть мамой взрослых детей.

    Я услышала тебя! Ты мне очень помогла! И я хочу, чтобы ты знала. Ты и твои сестрёнки – самое прекрасное, что когда-либо было и есть в нашей с папой жизни. Мы так хотим, чтобы вы были счастливы. И чтобы больше не было поводов для таких разговоров.

    Мы долго сидели с дочкой, обнявшись, рассказывали друг другу о себе… плакали… Весь вечер проревели.

    Да! Это был самый тяжёлый день в моей жизни. И одновременно прекрасный! День новой жизни, в которой я постараюсь СЛЫШАТЬ вас, мои драгоценные девочки.

    На ночь я перекрестила их, поцеловала в лобики. «Прости меня, Варенька!» – шепнула я старшей. «Мамочка, я так тебя люблю!» – сказала она сквозь сон.

    инет

Удалите все изображения, которые могут предоставить официальные данные ребенка!

Казалось бы, абсурдный пункт. Но есть люди, которые любят похвастаться в интернете свежеполученными визами, паспортами и прочими документами. Имея в руках полное имя или важный номер документа, легко можно вычислить, где учится и живет ребенок.

Не загружайте фотографии детей рядом с машиной!

Эта информация более важна для безопасности самих родителей. Кроме того, что вы можете предоставить преступникам информацию, вы можете подставить и себя. К примеру, эти родители после публикации «игры в машинки» оказались за решеткой.

Не выкладывайте фото, где ваши дети полуодетые, какими бы милыми и невинными они ни были!

Возможно, вам и вашим близким такие фотографии будут казаться невероятно смешными и забавными, но некоторые больные люди могут смотреть на них совершенно другим взглядом.

Не делитесь фотографиями, которые в будущем заставят краснеть ваших детей!

Наверняка у многих есть такие фотографии детства, смотря на которые вы недоумеваете, чем же думали ваши родители, когда делали этот снимок. А в нашем детстве интернета не было, эти фото могли увидеть только близкие люди. А вот наши дети от этого уже не защищены: любой снимок может стать общедоступным компроматом или припоминанием на всю жизнь.

Избегайте публикаций фотографий вашего ребенка с другими детьми!

Перед тем как выкладывать фото вашего ребенка с друзьями и одноклассниками, подумайте, не будут ли против их родители. Вы не несете ответственность за их детей, и вопрос нахождения информации о них в интернете — это не ваша прерогатива.

Помните, что когда вы выкладываете фотографию вашего ребенка в социальной сети, даже если вы делитесь ею только с друзьями, вы должны отдавать себе отчет в том, что с этой минуты это не ваша фотография, а достояние общественности, которую любой может использовать в любых целях. Будьте осторожны и всегда думайте о безопасности ваших детей.

Договориться с нервами
В апреле 2014 года американское агентство DARPA объявило о создании Отдела биологических технологий. Событие знаковое, если учесть специфику агентства. Его миссия — смотреть в будущее дальше других и превращать фантастику в реальность. В рамках одного из проектов отдел намерен разработать технологию стимуляции мозга, исправляющую нервные нарушения (от депрессии до хронической боли). Проект SUBNETS (Systems-Based Neurotechnology For Emerging Therapies) примечателен тем, что прямо отказывается от попыток медикаментозного лечения. Специалисты DARPA избрали другой путь, где воздействию подвергаются не химические свойства клеток, а режим их электрической активности, причем параметры стимуляции должны зависеть от ответной реакции нейронов. Фактически это прямой диалог с нервной системой.
В медицине электрическая стимуляция применяется не первое десятилетие, и этот метод иногда приносит успех там, где бессильны лекарства. Подавая сигнал через электроды глубоко в мозг, удается запустить процесс выздоровления даже у пациентов, находящихся в состоянии минимального сознания, о чем сообщили в 2007 году исследователи отделения неврологии медицинского колледжа Корнелльского университета. Это похоже на пробуждение: человек начинает двигаться, самостоятельно питаться и говорить. Таким способом пытаются помогать людям, страдающим депрессиями, ожирением или болезнью Паркинсона. Но у технологии есть один решающий недостаток — приходится вскрывать череп. Поэтому широкого распространения она не получит. Было бы замечательно найти более мягкий способ воздействовать на нервную систему, одновременно избегая побочных эффектов фармакологии. Иными словами, придумать лечение без лекарств и без травмирующего вмешательства в организм. Но реально ли это?

Лечение без лекарств
В поисках ответа стоит обратиться к исследованиям Фабрицио Бенедетти, нейрофизиолога из Туринского университета. Это один из ведущих экспертов, целенаправленно изучающих эффекты плацебо, и в своих экспериментах он использует глубокую стимуляцию мозга. В качестве терапии страдающим болезнью Паркинсона в область субталамических ядер подают электрические импульсы. Это снижает чрезмерную активность нейронов в данном участке и приводит к улучшению самочувствия и движений больного. Однако Бенедетти, прежде чем начать стимуляцию, делал пациентам инъекцию, убеждая их, что вводит эффективное лекарство. Но на самом деле пациентам вводили обычный физраствор, медицинскую «пустышку» без каких-либо лекарственных свойств. Более того: вставленный в мозг электрод использовался не для стимуляции, а лишь для считывания активности клеток. Результат эксперимента оказался совершенно неожиданным. После инъекции больные стали двигаться легче, а уровень возбуждения в их субталамических ядрах снизился так, словно те получили серию импульсов. Каким-то образом мозг самостоятельно нормализовал режим работы в ответ на фикцию. Так ученым впервые удалось зарегистрировать эффект плацебо на уровне отдельных нейронов.

Сегодня к таким эффектам уже нельзя относиться легкомысленно. Как выяснилось, в качестве плацебо может выступать не только таблетка-пустышка или иллюзия электрического воздействия, но и мнимая хирургическая операция. Престижный журнал The New England Journal of Medicine не единожды публиковал статьи о том, что имитация промывания коленного сустава дает тот же положительный эффект, что и реальная артроскопия: пациенты избавляются от артрита.

Некоторые лекарства не добираются до официальных продаж, потому что в предварительных тестах оказываются не лучше плацебо. А ведь это активные вещества, разработанные специалистами под конкретную биохимическую функцию. Здесь мы сталкиваемся с неожиданным явлением — способностью организма запускать процесс своего восстановления с помощью психики. Это работает далеко не всегда, и его возможности ограничены. Но и их реальный предел достоверно не известен.

Медицина будущего
Позволим дать рискованный прогноз: медицина будет строиться на управлении механизмами самовосстановления. По крайней мере, для части нарушений. Врачи научатся вести опосредованный диалог с нервной системой, выбирая нужные стимулы в каждом конкретном случае. Плацебо — это не просто инертное нечто, оно запускает в человеке целый каскад биохимических изменений, включая эндокринную, иммунную и нервную системы. Именно поэтому исследованию эффектов плацебо сегодня уделяют серьезное внимание. Изучив явление на фундаментальном уровне, быть может, удастся найти способ его многократно усилить.

Изложенный сценарий следует идее известного психолога Николаса Хамфри из Дарвиновского колледжа Кембриджского университета. Он предполагает, что большую часть человеческой истории медики и знахари работали как раз за счет эффекта плацебо. Их рецепты имели очень отдаленное отношение к физиологической составляющей болезней. Тем не менее даже абсурдные методы давали определенный положительный эффект. Хамфри выделяет «систему управления здоровьем» как часть общего управления гомеостазом. Работа этой системы постепенно, в ходе культурной эволюции стала зависеть от самого факта присутствия докторов, медикаментов и процедур. Но все это время она действует стихийно, сама по себе. Наука возьмет ее под контроль и значительно повысит ее мощность и возможности, хотя, конечно же, пациентов не будут пичкать ртутью или колдовскими зельями. Правда, будущие методы лечения могут показаться нам куда более странными.

Предполагаемые механизмы плацебо
Применение плацебо может уменьшить боль путем опиоидного или же ненаркотического воздействия ожиданий и/или условно-рефлекторных механизмов. Производимые организмом опиоиды могут оказывать тормозящее действие на дыхательные центры. Симпатическая нервная система сердца, выделяющая адреналин, также может подавляться в течение обезболивающего действия плацебо, хотя механизм неизвестен (снижение самой боли и/или компенсирующее действие опиоидов). Холецистокинин противодействует эффекту эндогенных опиоидов, тем самым снижая реакцию на плацебо. Плацебо также может влиять на выделение серотонина в гипофизе и надпочечниках, имитируя эффект некоторых обезболивающих препаратов.

Фабрицио Бенедетти, профессор нейрофизиологии и физиологии человека отделения нейронаук медицинской школы Туринского университета:

«Общественность интересуется эффектом плацебо, потому что это обещает расширить наши представления о пределах внутренних возможностей человека. Ученые — потому что влияние убеждений на человеческое поведение обещает возможности для изучения внутреннего контроля эмоциональных, сенсорных и периферических процессов. Изучение плацебо по своей сути является рассмотрением того, как контекст убеждений и ценностей формирует в мозгу процессы восприятия и эмоции и в конечном счете влияет на психическое и физическое здоровье. Современная нейронаука рассматривает идею, что субъективные ожидания и ценности имеют определенные физиологические основы, которые могут оказывать существенное влияние на мышление, моторные процессы и внутренний гомеостаз».