На это заявление последовал жесткий ответ представителя Минобороны РФ Игоря Конашенкова. По его словам, «заявление Джона Кирби — самое откровенное признание американской стороны, что вся якобы ведущая гражданскую войну в Сирии оппозиция является подконтрольным США международным террористическим интернационалом».
«Нам хорошо известно, сколько конкретно в Сирии, в том числе и в провинции Алеппо, находится не афишируемых „специалистов“, занимающихся оперативным планированием и руководством операциями боевиков», — предупредил Конашенков.
Масла в огонь подлил и госсекретарь США Джон Керри. В четверг на Атлантическом совете в Вашингтоне он заявил, что между Москвой и Вашингтоном существует «огромное недоверие». По его словам, российская сторона не верит, что США «серьезно относятся к борьбе с «Джебхат ан-Нусрой» * «. Кроме того, госсекретарь назвал «широкомасштабными и неуместными» операции, которые осуществляет в Сирии российская авиация.
Кремль предпочел не обострять ситуацию. Пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков ограничился тем, что назвал заявление Джона Кирби «неуклюжим», и пообещал, что Россия будет и дальше помогать сирийским военным.
Тем не менее, эксперты отмечают два принципиальных момента. Первый — до смены нынешней американской администрации рассчитывать даже на ограниченное сотрудничество с США больше не приходится. Второй — отношения могут ухудшаться, и есть риск конфронтации, в том числе в формате опосредованного военного столкновения.
Действительно, Москва и Вашингтон могут перейти в Сирии к «войне по доверенности» — обмену ударами, которые стороны будут наносить по силам, которые поддерживает противоположная сторона.
По каким сценариям Москва и Вашингтон могут столкнуться в Сирии, и к чему приведут эти столкновения?
— Россия и США вошли в жесткий клинч, — отмечает заместитель директора Таврического информационно-аналитического центра РИСИ Сергей Ермаков.
— По накалу он даже превосходит холодную войну. Да, сейчас между нашими странами нет идеологического противостояния. Но это обстоятельство, как ни странно, делает ситуацию еще более непредсказуемой, и потому более опасной.
Во времена СССР было четкое разделение интересов, а число площадок, где мы конкурировали с американцами, было ограниченным. Сейчас идеологических разграничений нет, и площадок, где взаимные интересы пересекаются, великое множество. При этом Москва и Вашингтон и сейчас стоят на принципиально разных позициях. В итоге все эти площадки становятся источниками дополнительных конфликтов.
Например, на словах и мы, и американцы выступаем за борьбу с международным терроризмом. Но на деле демонстрируем диаметральные подходы к проблеме, что ярко иллюстрирует ситуация в Сирии.
Поэтому сценарии опосредованных конфликтов с США возможны самые жесткие и драматичные. Это подтверждают слова Кирби. Подобных откровенных заявлений Вашингтон не делал даже во времена холодной войны. Фактически, за словами Кирби стоит прямая угроза.
Понятно, наш ответ на угрозу будет заключаться в том, что мы сейчас от своей позиции не откажемся. Хотя американцы могут в Сирии пойти на что угодно.
— По каким сценариям могут действовать США?
— Они могут, например, силами сирийских боевиков из рядов «умеренной» оппозиции нанести болезненный удар по российскому контингенту.
Для этого Штатам достаточно наладить поставку повстанцам современных вооружений, взять на себя функцию по координации их действий, и делиться с ними разведывательной информацией. В этом случае ситуации, когда боевики сбивают самолет российских ВКС, могут участиться.
По сути, то же самое американцы делали в Афганистане. Собственно, подтекст заявления Кирби был именно таким — угроза перенести афганский сценарий на сирийскую почву. В Афганистане, напомню, у моджахедов тоже был резкий переход от однозарядных винтовок Энфилда образца 1853 года к современным вооружениям, когда США пересмотрели афганскую стратегию.
В Сирии возможны и другие варианты — по модели якобы ошибочного удара сил международной коалиции во главе с США по правительственной сирийской военной базе, в результате которого погибли 63 военнослужащих. Сразу после этого удара сирийская оппозиция перешла в наступление.
На мой взгляд, это было предупреждением России. И теперь нам нужно быть готовыми к тому, что этот сценарий может повториться.
— В четверг стало известно: в Белом доме рассматривают варианты более решительных и агрессивных действий в Сирии на случай, если дипломатические усилия потерпят крах. Об этом сообщило агентство Reuters. По его данным, якобы не исключается и удар по военно-воздушной правительственной сирийской базе, хотя это может привести к потерям среди российских военных. Сирийские боевики могут попытаться атаковать авиабазу в Хмеймиме?
— Могут. Другое дело, подобные информационные утечки говорят о том, что США не уверены в успехе операции. Если бы уверенность была, по базе «Хмеймим» уже бы нанесли удар. Но потенциал для такой операции у США, безусловно, есть.
У американцев в Сирии, напомню, имеется оперативный пункт управления, который координирует действия боевиков, воюющих против Башара Асада. Достаточно снабдить группы боевиков необходимым вооружением, и включить в их состав американских инструкторов — и «Хмеймим» можно попытаться атаковать. Этим инструкторам можно будет доверить современные вооружения, позволяющие сбивать наши самолеты, и возложить на них руководство операцией «на земле».
В этом случае подразделения союзников США будут играть роль обеспечивающих сил: отвлекать сирийскую правительственную армию, и создавать предпосылки для успеха операции.
По той же схеме в Сирии можно проводить и другие дерзкие диверсионные акции.
— Можно ли ожидать, что теперь мы будем расширять свое военное присутствие в Сирии?
— Понятно, если сейчас, после прямых угроз США, мы проявим слабость, то ситуация для нас в корне поменяется на всех площадках, включая переговорные площадки и рабочую группу по восстановлению Сирии. Поэтому никаких существенных послаблений США с нашей стороны, вполне очевидно, не будет.
Но что касается увеличения нашей группировки в Сирии — в этом едва ли есть смысл. Такое решение только углубит конфликт, и здесь Генштаб должен тщательно просчитать наши реальные возможности.
— Как долго будет сохраняться напряженность в отношениях РФ-США, поменяется ли тренд после прихода в Белый дом новой администрации?
— Спада напряженности точно не будет, поскольку интересы затронуты уже очень серьезные, и многие реперные точки пройдены. Мы вступили со Штатами в серьезный конфликт, и только из-за отсутствия идеологического противостояния кажется, что его можно отыграть назад.
Думаю, этот конфликтный тренд надолго, и приход новой администрации в США на него не повлияет. У внешнеполитических процессов есть инерция, которая во многом определяет действия нового президента и его кабмина. Я не исключаю, что любой новый президент США будет поставлен в условия, когда не сможет резко все переиграть.
Надо понимать: президент США — лишь вершина айсберга. За ним стоит команда игроков и группировки, которые его поддерживают. Возможно, сейчас обострение в Сирии понадобилось, чтобы новый американский лидер не отходил во внешней политике от нужной «генеральной линии».
— В Сирии мы, по-видимому, столкнемся с новой формой ведения боевых действий, которую на Западе называют «войной по доверенности», — считает преподаватель Военного университета Министерства обороны, полковник ВВС в отставке Владимир Карякин.
— В этом случае «на земле» воюют союзники, которые делают это в интересах своих спонсоров. У США в таких союзниках числятся Турция, Катар, Саудовская Аравия, плюс вооруженная сирийская оппозиция, включая группировки, которые в России считают террористическими.
Россия в Сирии опирается на правительственные сирийские войска и движение «Хезболла», которое поддерживает Иран.
Всех этих союзников «на земле» достаточно вооружать, обучать, и давать им правильные советы по планированию боевых действий. Побеждает в такой ситуации тот, у кого больше ресурсов и решимости.
Думаю, истерика США по поводу успехов сирийских правительственных сил, при поддержке российских ВКС, будет продолжаться. Но она переместится в область информационно-психологической войны, причем операция по дискредитации России приобретет глобальный масштаб. Однако до прямого военного столкновения США-Россия дело, уверен, не дойдет.
Нам, на мой взгляд, нужно сейчас наращивать группировку в Сирии, и всячески препятствовать смещению режима Башара Асада.
Надо понимать: в этом региональном конфликте задействованы крупные нефтегазовые интересы. Саудовская Аравия и Катар хотят прокладывать нефте- и газопроводы через сирийскую территорию в Турцию, чему мешает режим Асада. А Турция, в свою очередь, хочет стать международным энергетическим хабом, чтобы диктовать условия не только Европе, но и «Газпрому». В этом случае в ЕС пойдет газ с Аравийского полуострова, а российскому монополисту придется снижать цены.
По сути, нынешняя война в Сирии идет за интересы монополий. Вряд ли она будет расширяться, но и менее ожесточенной не станет.
* «Джебхат ан-Нусра» решением Верховного суда РФ от 29 декабря 2014 года была признано террористической организацией, ее деятельность на территории России запрещена.
