«Мы, безусловно, мимо таких вещей проходить не будем. Хотел бы обратиться к нашим американским и европейским партнерам. Думаю, для всех очевидно, что сегодняшние киевские власти не ищут способа решения проблем на переговорах, а переходят к террору. Это очень тревожная вещь», — сказал лидер РФ. Он добавил, что Москва примет дополнительные меры для обеспечения безопасности, «технические и не только».
В Киеве то ли оперативно отреагировали на появление информации о возможности разрыва дипотношений, то ли заранее подготовили свой шаг, но вскоре после публикации глава МИД «незалежной» Павел Климкин заявил, что Украина может ввести визовый режим с Россией, чтобы «более эффективно фильтровать агентов ФСБ и других российских спецслужб, которые будут работать с целью дестабилизации». Для этого украинским консульствам понадобится всего 100 дополнительных сотрудников.
Разрыв дипломатических отношений — это серьезный шаг, после которого, как показывает мировая практика, нередко следует и открытый конфликт между сторонами. Но пойдет ли на него Москва? Ведь даже после того, как турецкие ВВС сбили российский бомбардировщик и отношения между странами были фактически разорваны во всех сферах, до отзыва послов дело не дошло.
С другой стороны, стоит напомнить, что сейчас на Украине и так нет российского представителя. Михаил Зурабов был отозван с должности посла, а предложенная Москвой кандидатура Михаила Бабича не была одобрена Киевом.
Политический аналитик, публицист, чрезвычайный и полномочный посланник II класса Михаил Демурин считает, что информация о разрыве дипотношений с Украиной может быть проверкой общественного мнения.
— Разрыв дипломатических отношений с Украиной при таких обстоятельствах был бы правильным шагом. Но я не думаю, что это произойдет. Линия российского руководства заключается в том, чтобы занимать наиболее конструктивную позицию как к самим российско-украинским отношениям, так и, к сожалению, к нынешнему украинскому режиму.
— Почему к сожалению?
— Потому что я изначально выступал против того, чтобы мы признавали результаты выборов на Украине и Петра Порошенко в качестве президента. Я понимаю логику этого решения, согласно которой нам нужно иметь какого-то контрагента, с которым можно общаться и вести дела. Но, как видим, не получилось ни общения, ни дел.
Своим признанием эти выборов мы наградили Порошенко незаслуженной легитимностью. Дела же в отношении Киева нужно вести совсем с другими, как сейчас модно говорить, акторами или военно-политическими силами вне этой страны. Украины, как субъекта международных отношений, на мой взгляд, не существует. Это, скорее, террористическая структура. Мы напрасно удивились попыткам организовать теракты в Крыму. Ведь суть этого террористического режима демонстрируется в Донбассе вот уже два года.
Тем не менее, политика Москвы до самого последнего момента была направлена на конструктив, вплоть до предложения назначить послом на Украине солидного и авторитетного политика. Даже этот шаг Киевом был отвергнут, но не вызвал резкой реакции нашего руководства. Мне не казался правильным сам факт предложения Михаила Бабича на эту должность, потому что такой фигурой мы, с одной стороны, придаем дополнительную легитимность киевскому режиму, а с другой — все равно не сможем строить с этим режимом адекватных отношений.
Если чаша терпения российского руководства действительно переполнена, и мы решили занять ту позицию, которую нужно было занимать изначально, то разрыв дипломатических отношений будет означать, что мы не только считаем враждебной политику этой власти, но и не хотим иметь с ней дела, подчеркивая, что не считаем ее конструктивной.
— Как разрыв дипотношений между странами сказался бы на дальнейшем развитии ситуации?
— Это было бы правильно, но в то же время стало бы движением к конфликтному разрешению украинского кризиса. Оно неизбежно, но, по понятным соображениям, Кремль старается оттянуть его как можно дальше, чтобы лучше подготовиться, так как это конфликтное разрешение потребует сверх усилий разного рода с нашей стороны и станет серьезным испытанием. Но бывают такие ситуации, когда положительного решения не существует. А для становления России, как сильной современной державы, и для формирования самосознания нашего народа принципиальная позиция в отношении террористического киевского режима необходима.
— Но сейчас до этой неизбежной ситуации дело еще не дошло?
— Думаю, что нет. Хотя, с другой стороны, сложно себе представить, как будут развиваться дальше дипломатические отношения между Россией и Украиной. Киев уже отказался принимать нашего посла. В таком случае, нужно, как минимум, занять такую же позицию в отношении посла украинского. Принцип международных отношений — это принцип взаимности. Значит, мы должны деликатно предложить украинцам отозвать своего представителя. Но мы видим, что деликатные методы в отношении Киева не работают. В таком случае, мы должны этого посла выдворить. А что такое выдворение посла? Это, по сути, и есть разрыв дипломатических отношений.
В российско-украинских отношениях не по нашей вине накопилось огромное количество негатива. Попытка Киева устроить террор на нашей земле могла бы дать нам повод занять эту жесткую позицию. И дальше уже вести дела по украинскому вопросу с теми, кто реально принимает решения — с американцами, с Евросоюзом, а не с их киевскими марионетками.
— Что будет значить разрыв дипломатических отношений с чисто технической стороны как для межгосударственных отношений, так и для граждан? Значит ли это, что все контакты между странами вообще прекратятся?
— Отношения между странами очень сильно осложнятся. Последствия, которые такой шаг будет иметь для межгосударственных связей, различных документов, совместных комиссий — это не тема для краткого комментария. Разрыв дипотношений не ведет автоматически к таким последствиям, как перекрытие границ, но все будет очень сильно осложнено.
В том числе и по этой причине российское руководство воздерживается от такого шага. Ведь негативные последствия коснутся не только жителей Украины, но и граждан РФ. Это повод считать, что сейчас Москва не пойдет на разрыв дипотношений с Украиной.
Но очевидно, что сейчас общественное мнение на этот счет прощупывается. Посмотрим, как отреагируют на эту идею другие эксперты, какие идеи выскажут. Вопрос, как должны дальше строиться наши отношения с Украиной, очень серьезный. Для многих политиков он станет оселком проверки их государственнической позиции.
Профессор кафедры российской политики факультета политологии МГУ им. М.В. Ломоносова Андрей Манойло предполагает, что Москва хочет не разорвать отношения с Киевом, а предупредить западных партнеров, что ее терпение на исходе.
— Думаю, это сигнал и для украинского руководства, и для тех сил на Западе, которые его поддерживают. Заявление президента Российской Федерации о том, что «нормандский формат» бесполезен при нынешней позиции руководства Украины выглядит, как последнее китайское предупреждение Киеву. Москва пытается дать понять, что терпение уже на исходе, что оно фактически кончилось. Если и дальше ситуация будет развиваться в том же ключе, Россия начнет отвечать адекватно, жесткими мерами, и уже никаких переговоров и принятия во внимание принципов гуманизма не будет.
Несмотря на то, что эта информация появилась в СМИ из источников, которые связаны с властью, но при этом остаются неназванными, это вполне четкий сигнал. Но между сигналом и принятием конкретного внешнеполитического решения — огромная дистанция. Даже в случае с Киевом. Поэтому думаю, что разрыв дипломатических отношений с Украиной — это крайняя мера, к которой наши страны еще не подошли. Во всяком случае, Российская Федерация пока не находится на рубеже, когда считает разрыв отношений абсолютно необходимой и неизбежной мерой. Хотя в целом состояние российско-украинских отношений такое, что смысла в содержании постоянно действующего дипломатического представительства на той территории нет никакого. Но мне кажется, что на эти крайние меры ни сегодня, ни завтра Россия не пойдет.
— А этот сигнал вообще будет услышан если не Киевом, то хотя бы его западными партнерами?
— Сигнал как раз и был направлен, прежде всего, на западные силы, которые поддерживают киевский режим. Москва очень правильно выбрала момент для того, чтобы этот сигнал послать. Он хорошо ляжет на те настроения, которые наблюдаются в отношении Киева в Вашингтоне и Брюсселе. Вашингтон ведь уходит с Украины, даже лучше сказать, в спешном порядке эвакуируется. Во-первых, в Соединенных Штатах близятся выборы президента, и им не до Украины. Во-вторых, в американском истеблишменте доминирует полное разочарование в украинском проекте Обамы.
Американцы рассматривают Украину, как токсичный актив, от которого нужно избавиться. Они готовы продать ее по сходной цене, если кто-нибудь изъявит готовность его купить. Джон Керри в последнее время всеми силами пытался использовать Украину, как разменную монету в переговорах с Россией, чтобы можно было выторговать за нее что-нибудь полезное для США. Судя по всему, ему это не особо удалось. Так что американцы заинтересованы в скорейшем сворачивании своих отношений с Украиной и прекращении кредитных историй. Но для того, чтобы отойти в сторону, им нужно сделать так, чтобы этот актив от них отлепился.
Украинская сторона все это понимает и начинает вести себя более агрессивно, пытаясь напомнить тому же Вашингтону, что все в одной лодке и они «в ответе за тех, кого приручили». Но американцы не хотят отвечать за действия украинского руководства. Чего стоят только попытки терактов в Крыму. Убежден, что в Вашингтоне об этом не знали или, по крайней мере, не давали на это санкции.
И в Вашингтоне, и в Брюсселе сейчас крайняя степень раздражения от Украины. На эту высшую точку раздражения сейчас ляжет жесткая позиция Москвы. Когда они увидят, что еще и у России не сегодня-завтра кончится терпение, которое казалось бесконечным, а, следовательно, повысятся риски в этом регионе, тогда и американцы с европейцами начнут всерьез давить на украинское руководство, чтобы заставить их залезть в ту дыру, откуда они вылезли, и в спешном порядке начать выполнять Минские соглашения. Намеренный вброс в СМИ о разрыве дипотношений очень грамотно вплетен в эту политико-психологическую комбинацию.
