Спусковым крючком уличных беспорядков может стать подготавливаемое нацистами нападение на Крестный ход за мир, организованный Украинской православной церковью Московского патриархата (УПЦ МП). Два плеча Крестного хода идут к Киеву с разных сторон — от Святогорской Лавры на востоке страны и Почаевской — на западе, и через неделю они должны встретиться в украинской столице.

Оппоненты киевской власти считают, что Крестный ход может собрать на улицах Киева до полутора миллионов их сторонников. Даже если эти оценки — преувеличение, всё равно десятки, а то и сотни тысяч православных антифашистов, агитирующих против войны, — та легальная политическая альтернатива режиму, появления которой он старался избежать, запрещая совершенно ручную Компартию Украины, затыкая рот оппонирующим СМИ и развёртывая репрессии против активистов-антифашистов.

Порошенко ещё может попытаться разыграть православную карту в свою пользу, поддержав мирные инициативы, прикрывшись Крестным ходом от радикалов и попытавшись противопоставить радикалов всему обществу. Но сами радикалы никак не могут допустить появления в легальном политическом пространстве организованной альтернативы себе.

Попытка обезопасить Крестный ход при помощи силовых структур приведёт к расколу самих силовиков, многие из которых и раньше поддерживали нацистов, а уж после двухлетних чисток там таких большинство. Кроме того, столкновения нацистов и силовиков (да ещё с вероятным применением оружия) расшатывают силовую опору режима. Независимо от того, кто победит в таком противостоянии, проиграет режим, опирающийся и на одних, и на других.

Наконец, в информационном плане попытка Порошенко защитить «московских попов» от «патриотов» будет использована как однозначное свидетельство его «измены». После чего антиправославный гнев нацистской улицы легко канализируется в направлении президента.

Почему Порошенко не свергли до сих пор
Внутренние основания для свержения Порошенко сложились не сегодня. В первый же день своего президентства он стал врагом для большей части украинских политиков и олигархов, так как получил уникальный механизм перераспределения национального (и частного) достояния в свою пользу.

Порошенко не был свергнут в первый же год своего президентства исключительно по причине неадекватности украинского политикума. Киевские деятели искренне верили, что США и ЕС прямо сейчас бросятся им помогать материально, и старались не гневить высоких покровителей. Следствием этой наивной веры являлось смирение перед требованиями американцев и европейцев «не трогать Порошенко», как единственного гаранта стабильности.

В этом отношении Запад был прав: если Янукович был последним легитимным президентом Украины, то Порошенко — её последний нелегитимный президент. Я знаю, что многие не согласятся с определением нелегитимный, указав на факт международного признания Порошенко. Однако это ровным счётом ничего не значит. Международно признанными являлись и большевики, и Франко, и Пиночет, и масса других режимов, приходивших к власти в Азии, Африке и Латинской Америке в 60-е — 80-е годы прошлого века в результате проамериканского или просоветского переворота. Это не отменяло того, что власть захватывалась с нарушением внутренних конституционных процедур, и с точки зрения национальной конституционности такие режимы были нелегитимны.

Порошенко легитимироваться не удалось. Всего через два года после «избрания» президентом его рейтинг колеблется между отметками в 2–5%. Тем не менее, как для Запада, разочаровавшегося в способности Украины самостоятельно обеспечить свою государственность, так и для России, где начали понимать, что на Украине не прикидываются — они действительно так живут, Порошенко является меньшим злом.

Следующего президента всей Украины просто не удастся избрать, не говоря уже о том, что международная легитимация очередного «народного героя», устранившего «кровавого тирана», также будет затруднена.

Свержение Порошенко будет означать переход распада Украины из латентной фазы, когда регионы пытаются игнорировать Киев, в фазу активную.

Парад региональных суверенитетов
Местным властям столица давно уже ничего не может дать, а вот забрать пытается остатки. У местных властей есть собственные вооруженные отряды, сформированные из нацистских боевиков и сведённые в батальоны территориальной обороны.

Развал национальной экономики приводит к натурализации хозяйства. В этих условиях замкнутые компактные образования в масштабах области-района гораздо устойчивее, чем вся Украина.

Порошенко пока ещё является символом международного признания (от которого даже на региональном уровне не рискуют отказаться), а также последней скрепой, обеспечивающей относительное единство армии и прочих силовых структур.

Но если его не будет, то процессы распада резко ускорятся, хотя бы потому, что региональным властям моментально придётся решать кучу проблем без оглядки на Киев.

Это понимают в России и на Западе, но ни Москва, ни Брюссель, ни Вашингтон уже не обладают достаточными рычагами влияния на ситуацию на Украине.

От веры в абсолютное могущество Запада украинские политики начинают скатываться в другую крайность — веру в то, что выигравший внутреннюю борьбу на Украине автоматически станет фаворитом Запада.

Механизм переворота запущен
Таким образом, Петра Порошенко ненавидит народ (за падение жизненного уровня), ненавидят нацисты (за то, что олигарх и сын еврея), ненавидят коллеги по олигархической массовке (за то, что единственный контролирует остатки материального ресурса).

Тем не менее, ранее я считал, что мятеж против Порошенко, раз уж он не случился в 2014 — начале 2015 года, будет назначен на первую половину октября. В это время в США избирательная кампания войдёт в заключительную фазу, и бюрократическая машина США окажется фактически парализованной до февраля 2017 года.

Мятежники имели бы около четырёх месяцев, чтобы без проблем и без участия непрошенных внешних «посредников» разделить между собой должности и синекуры.

Но развитие событий в Киеве свидетельствует о том, что механизм переворота запущен, и только редкая удача или глупость оппонентов могут помочь Порошенко уцелеть.

Помимо уже приведённых фактов, укажу на панические настроения в киевском политикуме и экспертной тусовке. Ещё недавно важные и довольные, обещавшие дождаться развала России и раздела её территории, украинские политики и эксперты в последние недели в один голос кричат об опасности дестабилизации. А многие откровенно говорят о готовящемся перевороте. Даже обычно уверенный в мудрости и проницательности Порошенко политолог Вадим Карасёв внезапно закатил истерику с требованием к президенту срочно брать пример с Эрдогана и писать покаянное письмо Путину, мотивируя необходимость капитуляции тем, что только Россия может спасти Порошенко от переворота.

Сомневаюсь, что даже при желании Россия смогла бы это сделать, но сам факт истерики и ставки на Путина как на последнюю надежду «украинской демократии» характерен.

Это говорит нам о том, что в окружении Порошенко понимают, что России его свержение в данный момент невыгодно, и Кремль поддерживать путчистов не будет.

Но мы только что говорили, что и Западу это не выгодно.

На кого же путчисты делают ставку? Не могут же они рассчитывать выжить в полной изоляции? Украина — не Северная Корея.

Кто может поддержать мятежников
В американской политике сейчас идёт активная борьба между голубями-изоляционистами, представленными уходящим демократом Обамой и сражающимся за президентство республиканцем Трампом и ястребами-интервенционистами, делающими ставку на Клинтон.

Изоляционисты заинтересованы в том, чтобы до выборов в США Украина сохранила стабильность. Интервенционисты не прочь использовать взрыв на Украине в качестве средства пропаганды (критика недостаточной жёсткости Обамы и «соглашательства» Трампа).

Кроме того, они рассчитывают на фоне обострения украинского кризиса настолько глубоко втянуть США в противостояние с Россией, чтобы любая администрация уже не смогла поменять внешнеполитический курс.

Фактически интервенционисты не против начать официальную «маленькую войну», с участием союзников США и России, которая заставила бы любую администрацию жёстко выступать в поддержку союзников, вплоть до риска втянуться в полномасштабную войну с Россией. Ястребы верят, что в последний момент Москва отступит перед ядерным шантажом.

Изоляционисты контролируют официальные институты принятия решений. Поэтому официально США пытаются наладить с Россией конструктивный диалог (визит Керри в Москву).

Интервенционисты действуют через своих многочисленных сторонников в Госдепе и Пентагоне, которые, не имея на то официальных полномочий, тем не менее, обещают от имени США поддержку любым мятежникам, способным доставить России неприятности.

Попытки переворота в Турции, а также дестабилизации Армении и Казахстана пока не дали нужного эффекта. Украина — последний козырь интервенционистов.

Главное же — там сложились объективные условия для мятежа. Его не надо организовывать, мятежникам не надо помогать, не надо принимать на себя никакой ответственности. Надо только кивнуть вовремя, и всё пойдет само собой.

Свержение Порошенко означает не просто активизацию распада Украины, но и начало кровавой бани на всей территории страны. Разве что ДНР/ЛНР, наверное, легче станет, поскольку на них у постпорошенковских махновцев просто не останется сил.

Интервенционисты рассчитывают, что развёртывание на Украине ливийского или сирийского сценария не позволит Кремлю держать паузу дальше. Россия должна будет втянуться в конфликт, свернув своё пространство решений в точку, а США получат простор для манёвра.

Таким образом, готовящийся на Украине мятеж, с последующим расширением пространства гражданской войны и перетеканием остатков государственности в махновщину, несёт опасность крупного регионального конфликта, с тенденцией перерастания в глобальный.

Возможности Порошенко по локализации мятежа крайне ограниченны. Остаётся надеяться, что ему повезёт. От этого худший сценарий не исчезнет — только отложится.

Но время — один из важнейших стратегических факторов. В первой половине 2017 года многое в этом мире изменится. Должны начать материализовываться результаты российских стратегических успехов 2016 года. Баланс глобальных сил должен отчётливо начать смещаться в нашу пользу. Конфликт сейчас нам нужен меньше всего. Мы уже почти на том берегу, и будет обидно попасть в водоворот неконтролируемых событий в последний момент.