По итогам Brexit, да и помимо него, в Старом Свете зашевелились все, кого за последнее время унизили чиновники ЕС. А они успели унизить практически всех. Просто потому, что евробюрократия — это неизбираемая, а назначаемая прослойка, которая работает в целях подчинения Европы интересам США. То есть, ЕС зачастую имеет интересы, прямо противоположные интересам Европы как таковой.

Почему же все прежние попытки бунта против ЕС так катастрофически проваливались, а Британия вдруг начала подавать признаки жизни? В чем разница? Почему бы Брюсселю не подтереться результатами британского референдума так же, как она подтерлась, к примеру, волеизъявлением греков?

Почему Британия — это серьезно?

Ведь, скажем, ответ: «Британия всегда была особенной!» — это не ответ. Это поэзия. Которая может помочь понять дух Британии, но ни на йоту не приблизит к пониманию ее интересов, структуры ее политикума и происхождения этой структуры.

У меня есть предположение, уважаемые товарищи. Я не настаиваю на том, что это вершина мудрости и истина в последней инстанции, но полагаю, что выслушать меня стоит.

Волки и добыча
Предположение мое заключается в том, что бунтуют те страны, в которых элиты не были полностью переформатированы по итогам Второй мировой или Холодной войн.

Германия, Италия, Болгария, Польша и так далее — это страны-трофеи. Таковыми они стали либо в результате поражения во Второй мировой войне, когда они выступали в союзе с нацистской Германией, либо в результате поражения СССР в Холодной войне.

Победители пришли и полностью вытоптали тех, кто желал и мог противиться воле победителей. Остались только те, на кого был собран отличный, качественный компромат.

Почему у Британии получилось: Роман Носиков о подлинном смысле Brexit

Великобритания, Финляндия, и в некоторой, очень небольшой степени Франция — страны из лагеря победителей. Поэтому их элиты не были столь беспощадно выкошены и подчинены. У этих элит осталось представление о суверенитете и его цене, о том, как его добиваются и зачем он нужен.

Сегодня суверенитет нужен для того, чтобы самостоятельно приспособиться к будущему миру. В мире, который нас ждет, та или иная страна сможет сохранить свое влияние и уровень жизни для граждан лишь в том случае, если обзаведется собственными колониями, а не колониями коллективными — на весь коллектив колоний ведь не напасешься. Возвращаются старые добрые времена, когда страна стране — волк и добыча, даже если речь идет о европейцах. А вместе со старыми добрыми временами возвращается и старая добрая Англия.

Когда же речь заходит о таких странах как Румыния, Австрия, Чехия и проч., то там просто некому поднять вопрос о суверенитете, кроме маргинальных, слабых партий.

Вся элита этих стран имеет чужеродное происхождение, вся она поставлена извне. По итогам двух войн XX века европейская элита набрана из педофилов, коррупционеров, старых эсэсовцев или людей, полностью унаследовавших от нацистов мировоззрение и связи. Связи, как правило, с ЦРУ.

Эти люди по природе своей не могут повести свои народы к суверенитету. Просто потому, что свои народы они рассматривают не как источник собственной идентичности и судьбы, а как собственность, которой управляют по доверенности.

Вот почему у Британии, которая совсем не такова, получилось.

Но больше всего запомнилось, что на обратном пути одной из этих личностей оказался я сам, когда сдуру, потеряв чувство реальности, достал камеру в дальнем углу крытой парковки, чтобы «снять еще несколько планов города».

Через полминуты рядом находились четверо сотрудников местного ЧОПа. Не произнося ни слова, они просто вежливо сопровождали меня к выходу. Потом появилась полиция. Потом, когда мы дружной компанией пересекли линию досмотра и оказались в подсобке с мерцающей неоновой лампой на потолке, подключился местный НКВД. К этому времени мои документы и техника уже давно были изъяты, а самый подкованный сотрудник отсматривал содержимое видеокамеры. Вопросы сыпались один за другим. Они уже никак не были связаны ни с аэропортом, ни с парковкой.

Кто этот человек на видео? Откуда вы узнали о нем? Чем он вам интересен? О чем разговаривали?

К счастью, интервью были записаны на английском, а вслушиваться в них конвоиры поленились. Иначе, боюсь, визит в Турцию мог бы и затянуться. Сличив фотографии в соцсетях и полистав википедию, суровые комитетчики разрешили-таки незадачливому туристу продолжить путь. Я к тому, что с безопасностью на стратегических объектах Турции всё в порядке. Страна живет в режиме медленной гражданской войны и относится к этому очень серьезно.

И все же через неделю в центре Стамбула, недалеко от гостиницы, где я останавливался, взорвалась автобусная остановка. А вчера беда добралась и до аэропорта. Как всегда, появится миллион предположений о том, кто мог бы за этим стоять, кому это выгодно.

Вообще Турция — один из классических примеров работы «теневого государства», управляемого в большей степени не президентом, правительством или парламентом, а тайными сетевыми структурами НАТО. Обязательным инструментом в арсенале такого государства, способом нетрадиционного воздействия на общество является терроризм. Терапия страхом, терапия иглоукалывания, она применяется тогда, когда ситуация выходит из-под контроля и требует резкой корректировки.

В этом смысле новейшая история Турции очень поучительна и для нас, поскольку с 1991-го года нами занимается одинаковая бригада «врачей». К примеру, трудно не заметить сходство между расстрелом мирной демонстрации на площади Таксим весной 1977 года и работой снайперов в Москве в 1993 м… или на Майдане в 2014. Как называется русская операция ГЛАДИО, нам еще предстоит однажды узнать, но за всем, что происходит в Турции, следить нужно очень внимательно. Между нашими странами — я уже говорил об этом не раз — очень много общего. И в хорошем, и в самом тревожном смысле.

Такая оценка выглядит небезосновательной. Несмотря на то, что 28 июня британской премьер заявил, что не видит возможности сохранить страну в Евросоюзе, он выразил надежду на то, что доступ к единому европейскому рынку у нее останется. Однако президент Франции Франсуа Олланд ранее уже отметил, что Соединенное Королевство потеряет такую возможность, ведь почти наверняка ограничит и доступ европейских товаров на свой рынок, и въезд работников из Европы.

Несмотря на слова Кэмерона о необратимости результатов референдума, сам он, как и сказал Керри, не спешит инициировать процедуру выхода из Евросоюза. Он уже сообщил, что задача по активизации 50-й статьи Лиссабонского договора, которая начнет формальную двухлетнюю процедуру «развода» с ЕС, будет лежать на следующем правительстве, которое только предстоит выбрать. Пока же Лондон не будет начинать официальные переговоры с Брюсселем. Глава Европарламента Мартин Шульц даже обратился к Кэмерону с просьбой ускорить процедуру выхода, так как неопределенность может сказаться на безопасности Евросоюза, но британские власти не стали к нему прислушиваться. Даже бывший мэр Лондона Борис Джонсон, который громче всех агитировал за Brexit, теперь заявляет, что не торопит Англию начинать переговоры по выходу из ЕС.

Между тем, число недовольных результатами референдума в Великобритании растет. Петиция за проведение повторного референдума по состоянию на 28 июня набрала уже 3,5 миллиона подписей. В СМИ также началась соответствующая подготовка населения к тому, что Brexit может и не состояться. Так, обозреватель британской The Independent Шон О’Грэйди написал, что хотя сам он голосовал за выход, он вполне допускает, что страна останется в ЕС.

Во-первых, перевес голосов на референдуме был слишком незначительным, а обычно в таких случаях требуется одобрение двух третей граждан. Во-вторых, только парламент может решать, выполнять ли волю народа или нет. И хотя «проигнорировать результаты нельзя», сами по себе они обязательными не являются. В-третьих, без ЕС Великобритания теряет слишком многое, и граждане уже начали это понимать.

Преемник Кэмерона, уверен О’Грэйди, просто попросит Брюссель заключить более выгодную сделку по пребыванию в ЕС, на что тамошние чиновники с радостью согласятся, а новые «особые условия» успокоят население Великобритании. И тогда все поспешат забыть о Brexit.

Аналогичная публикация появилась и в журнале The New Yorker. «Если бы Кэмерон инициировал статью 50 в пятницу утром, Великобритания уже была бы на пути из ЕС: процесс отделения необратим. Но благодаря умному маневру — а это был именно умный маневр — у страны есть еще какое-то время поразмышлять о последствиях Brexit, которые уже оказываются более серьезными, чем рассчитывали многие из голосовавших за выход из Евросоюза», — пишет Джон Кэссиди.

Гидеон Рахман из Financial Times напоминает, что в свое время датчане и ирландцы тоже голосовали против Маастрихтского и Лиссабонского договоров, но им просто предложили дополнительные уступки, и они продолжили интеграцию. «Так почему же, зная историю, кто-то должен верить в то, что решение по британскому референдуму окончательное?» — спрашивает он.

Выходит, что несмотря на громкие слова, решение о выходе Великобритании из ЕС может быть пересмотрено? Тем более, что за это выступают и заокеанские партнеры Евросоюза.

Замдиректора руководителя Центра стран СНГ Института Европы РАН, доктор политических наук Алексей Гусев убежден, что «развод» Британии с ЕС так и не состоится.

— Есть такая русская поговорка: вход — рубль, выход — два. 50-я статья Лиссабонского договора, которая гарантирует право свободного выхода из Евросоюза, работает, и сейчас все озадачены тем, когда же Британия начнет «разводиться» с ЕС. Но это достаточно сложный механизм. Формально он может занять до двух лет, а на деле все это может затянуться на 5−7 лет. И это только если говорить о технических моментах.

Что касается политической составляющей, о которой говорил Джон Керри, все сбиты с толку итогами референдума, в том числе Госдеп США. Но нужно понимать, что итоги голосования были почти равными, мнения разделились 50 на 50. Британия утверждает, что она — европейское демократическое государство. А демократия заключается именно в том, чтобы выслушать и принять аргументы оппонента. Возникает закономерный вопрос — как учесть мнение почти половины британцев, которые хотят остаться в Евросоюзе?

На этот вопрос обязательно нужно найти ответ, но Кэмерон сейчас заметно растерялся. Он не ожидал таких итогов референдума. Тем более, что почти все СМИ и эксперты только и делали, что писали о том, как евроскептики потерпят поражение, и примерно 70% британцев проголосуют за то, чтобы остаться в ЕС. Но получилось совсем иначе.

— Керри сказал, что есть «разные пути» повернуть итоги референдума вспять. Что это за пути?

— В этой ситуации существует несколько политических выходов. Первый — просто затормозить процесс «развода» по формальным причинам. Второй — провести повторный референдум. Сейчас собрано уже более 3,5 миллиона подписей за повторное голосование, а в масштабах Великобритании это немало. Противники Brexit убеждены, что евроскептики как-то сфальсифицировали данные и требуют пересмотра итогов. Вполне возможно, что если давление будет продолжено, объявят повторный референдум. Тем более, что сама королева в кулуарах высказалась о том, что британцам могут понадобиться дополнительные разъяснения о том, как выход из ЕС скажется на стране.

У этого процесса есть не только политическая, но и экономическая подоплека. Нужно понимать, что Британия, при всей ее обособленности, — это неразрывная часть Европы. Экономические связи слишком глубоки. Французы и немцы владеют британскими компаниями, британские бизнесмены имеют активы на материке. Как выходить из этой ситуации, не знает никто. Выход Великобритании из ЕС может потребовать ее исключения из зоны свободной торговли и увеличения пошлин на британские товары на 10−15%. Бизнес, да и общество в целом явно не слишком хорошо это воспримут. Если подытожить, я глубоко убежден, что Великобритания останется членом Европейского Союза.

— Но как же результаты референдума?

— Прецедентов, когда итоги референдумов не были решающими, достаточно много. Достаточно вспомнить референдум в Голландии по украинскому вопросу. Люди проголосовали за то, чтобы не подписывать Соглашение об ассоциации, а парламент принял решение, не обращая внимания на мнение гражданского общества. Не исключено, что здесь произойдет то же самое. Да, британцы высказали свое мнение. Большая часть выступила за «развод» с ЕС, но почти половина хочет остаться в союзе. Поэтому не все так однозначно.

Британия не будет спешить с тем, чтобы в письменной форме уведомить институты ЕС о своем выходе. Им необходимо время для того, чтобы все осмыслить. Скорее всего, это будет делать уже новый премьер-министр, потому что Дэвид Кэмерон настолько потерялся, что вряд ли способен принимать важные решения. Вчера на саммите в Брюсселе лидеры европейских государств фактически ткнули его носом в провал, так что он выступил и срочно уехал.

Сейчас все в Европе обозлены. К европейцам, как и к британцам, еще не до конца пришло осознание того, что они расстаются друг с другом. Необходимо тщательно взвесить все за и против. Лондон и Брюссель сделают все, чтобы сохранить нынешний статус-кво.

— А Вашингтон может как-то повлиять на эти процессы?

— Естественно, Вашингтону не выгоден выход Великобритании из Евросоюза. Но еще вопрос, кто на кого влияет. Фактически, Соединенные Штаты — это до сих пор колония Великобритании, и именно британцы определяют повестку дня, а не американцы. Мы все время говорим о том, что Вашингтон решает все и вся, но на самом деле все выглядит несколько иначе. Это британцы сидят на Уолл-стрит и руководят теневым правительством.

Простым американцам глубоко безразлично, останется Британия в Евросоюзе или нет. Но что касается политической элиты, она будет делать все возможное для того, чтобы Британия осталась в составе ЕС. То же самое будет делать и элита британская. Вообще, не нужно разделять Америку и Великобританию и их позиции. От выхода Великобритании из ЕС не выиграет никто — ни Вашингтон, ни Лондон, ни Брюссель. Недаром западные СМИ уже пишут о том, что Brexit — это происки Кремля, который закладывает мину под ЕС. Это, конечно, не соответствует действительности. Нам тоже нужна сильная конкурентная Европа, которая является нашим стратегическим партнером. Но суть в том, что все игроки будут делать всё для того, чтобы Великобритания осталась в ЕС.

Однако преподаватель кафедры зарубежного регионоведения и внешней политики ИАИ РГГУ Вадим Трухачёв полагает, что повернуть вспять итоги референдума уже не удастся.

— Не исключаю, что сейчас попытаются провернуть то же самое, что произошло с референдумом в Голландии по вопросу о евроассоциации Украины. Но это все же разные ситуации. Украина — частный вопрос, а Brexit определяет судьбу всей страны. Англичане всегда были самыми большими евроскептиками и держались в ЕС особняком. Поэтому их выбор неудивителен. Формально все это можно переиграть — отменить результаты референдума, снова начать переговоры с Брюсселем. Проблема в том, что после этого партия независимости Британии UKIP может получить большинство голосов в Палате общин. Если следующим премьером станет ее лидер Найджел Фарадж или даже Борис Джонсон, переиграть что-то будет крайне сложно.

Англичане — это имперская нация, которая не привыкла на кого-то оглядываться. То, что они оглядывались последние десятилетия на США, — это добровольный выбор. Они видели в американцах наследников Британской империи. Но все это касается внешней политики. Если же кто-то вмешивается в их внутренние дела, они относятся к этому крайне нетерпимо. Мне кажется, что любой британский политик, который открыто попытается переиграть результаты референдума, тут же перестанет быть британским политиком.

— А если не открыто, если начать затягивать этот вопрос, пока население само не придет к выводу, что лучше остаться в ЕС?

— Пару лет потянуть они действительно могут, потому что процедура выхода из ЕС в Лиссабонском договоре прописана слабо. Евросоюз виделся, как рай земной, вершина развития европейского континента, откуда никто и никогда не захочет выйти. И вдруг такая оплеуха: оказывается, это совсем не рай. Там есть серьезные проблемы, которые не устраивают огромное количество населения.

Затягивать с выходом из ЕС будут, но делать это вечно не удастся. Рано или поздно будет выработана процедура, в результате которой европейцы распрощаются с англичанами, а те, в свою очередь, распрощаются с шотландцами, которые хотят остаться в ЕС.

Что касается США, во внешней политике Британия останется их верным союзником и будет следовать за ними практически во всем. Но во внутреннюю политику, мне кажется, американцы не смогут вмешаться так, как им хотелось бы.