Некоторые считают, что, активнее играя на поле федеральной публичной политики, глава Чечни пытается решить какие-то временные проблемы в отношениях с Центром. Но, по сути, войти в федеральную информационную повестку с общенациональными темами Кадыров пытается уже давно.

Более того, 2014−2015 годы прошли, по сути, на фоне «поединка» двух виртуальных образов чеченского лидера — локального, связанного только с проблемами республики, и федерального. Причем противники главы Чечни пытались сделать упор именно на старый локальный образ «дикого горца», на которого проецируется поведение его подопечных (отметим хотя бы резонансную историю вокруг свадьбы 17-летней Луизы Гойлабиевой).

С начала года мы наблюдем кульминацию этого «поединка виртуальных Рамзанов». Сейчас новый федеральный образ Кадырова окончательно побеждает старый, локальный. Акция депутата Адама Делимханова на фоне Кремля в поддержку главы своей республики с криками «Аллах акбар» — все еще рецидив старого образа. Флешмоб «Кадыров — патриот России» — уже большая победа нового.

Вопрос — куда Кадыров инвестирует новый политический капитал.
Самый очевидный ответ, на первый взгляд, кажется не вполне правдоподобным. Рамзан Ахматович особенно активизировался с началом предвыборного года.

Мог бы он стать одним из лиц федеральной кампании «Единой России»? Вроде бы шаг весьма рискованный для единороссов. Чеченскому лидеру симпатизируют явно не все избиратели партии из других регионов. Однако, если верить февральскому исследованию ВЦИОМ, Кадыров вызывает положительные чувства у опрошенных гораздо чаще, чем негативные.

Причем о его роли самостоятельного политика чаще говорят избиратели не единороссов, а «Справедливой России» (68% против 63%). А больше пользы в работе Рамзана Ахматовича видят жители из Москвы и Санкт-Петербурга. Здесь такой оценки деятельности политика из Чечни придерживается 57% респондентов против 49% по России в целом.

Получается, Кадыров мог бы помочь «партии власти» с привлечением как раз тех избирателей, которые считаются для нее проблемными — сторонников умеренной оппозиции и жителей столиц.
По крайней мере к таким выводам можно прийти, опираясь на данное исследование социологов.

Пока Вячеслав Володин говорит о «либеральной повестке» для «Единой России», Кадыров вряд ли может стать одной из ключевых фигур федеральной кампании этой партии. Но мы помним, что ее тактика может резко меняться. Как это было, например, в ходе парламентских выборов 2003 года.

Отметим, что накануне каждой думской кампании проходят «тест-драйв» разные, даже кажущиеся невероятными, сценарии выборов, хотя большинство из них потом и не реализуется. «Новая либеральная партия в Думе», «вторая партия власти» — эти бурно обсуждаемые идеи прошлых кампаний, так и не ставшие реальностью, можно вспоминать долго.

Но будет Кадыров востребован в общенациональной предвыборной кампании «партии власти» или нет, дополнительный политический капитал ему все равно не помешает. Главы регионов, ставшие фигурами федеральной публичной политики, всегда приобретали дополнительное пространство для маневра.

Это относится как ко многим губернаторам-«старожилам», так и к региональным лидерам, продолжившим карьеру уже на федеральном уровне (вроде Александра Хлопонина).

Михаил Нейжмаков

Кажется, все логично, еще раньше было понятно, что под санкциями не было смысла выходить на рынок — об этом же говорили эксперты. Так чего же добивается Минфин?

Своим экспертным мнением с Накануне. RU поделился доктор экономических наук Валентин Катасонов.

Запрет США на покупку российских евробондов — это одна из экономических санкций, потому что казначейские бумаги Российской Федерации — это суверенные деньги. Ранее Россия получила санкцию от Соединенных Штатов — запрет на «длинные» и «средние» кредиты, и я думаю, что эти действия властей США подпадают под тот самый запрет.

Поднимается очень серьезный вопрос — о том, как в Минфине заимствуют, и как они должны заимствовать. Если уж они идут на заимствования — надо все-таки, прежде всего, идти на внутренние заимствования. Скажем, у Японии один из самых высоких уровней суверенного долга, но ведь у Японии это, в основном, внутренние заимствования — вот в чем дело.

И вообще, это большая «экзотика» — российские казначейские бумаги не очень охотно принимаются за границей, поэтому я не знаю, какая муха укусила Силуанова, что он решил размещать облигации — да еще не где-нибудь, а в США. Ну, если хочется, то пусть размещает в ближнем зарубежье, в лояльных странах. А зачем в Штатах? Это же их очевидная реакция — Силуанов что, хочет просто «получить по лбу»?

Мне кажется, сейчас удобный момент, чтобы поднять вопрос о сворачивании наших закупок и даже распродаже казначейских бумаг Соединенных Штатов. Если они не хотят размещения российских казначейских бумаг — спрашивается, с какой стати мы принимаем их казначейские бумаги? Об этом уже много раз говорили, и снова нужно говорить — о структуре валютных резервов и структуре институтов, в которых размещаются валютные резервы.

Конечно, Силуанов начнет говорить про определенные обстоятельства. Но это всегда больно, иначе мы не выйдем из этой зависимости. Я об этом давно говорю — нам, во-первых, надо снижать уровень резервов. Во-вторых, диверсифицировать как по валютам, так и по инструментам, и по институтам, в которых размещаются эти резервы. Это очень серьезная тема.

Иногда наши средства массовой информации выдают желаемое за действительное: например, произошло снижение запасов казначейских бумаг США в международных резервах Российской Федерации, но это обусловлено не какими-то политическими решениями, а тем, что просто Центральный банк проводит валютную интервенцию, и снижается запас этих казначейских бумаг США. А потом на следующие месяцы опять растет. Тут нет никаких политических акций. А нам надо бы, конечно, избавиться от этого «хозяйства».

США сейчас рассчитывают, что с нашей стороны никакой реакции не будет, что мы просто «утремся» со своими бумагами, и продолжим закупать бумаги США. И, скорее всего, так оно и будет — пока никаких намеков на то, что мы изменим эту линию, к сожалению, нет.

Он заявил, что сумма в $270 млн является размером переплаты налогов. Однако компания готова пойти навстречу украинскому правительству и снизить исковые требования, если кабмин не будет мешать её дальнейшей работе.

Как пишет издание, не меньшей проблемой для компании станет и взыскание денежных средств с правительства Украины. Отмечается, что в JKX Oil & Gas Plc готовы рассмотреть варианты с кредитами в отношении налогов или будущих платежей страны за продукцию.

JKX Oil & Gas Plc на Украине принадлежит «Полтавская газонефтяная компания» и имеет лицензии на разработку нефтегазовых месторождений Игнатовское, Молчановское, Ново-Николаевское и Руденковское в Полтавской области.

После этого начались бы вооруженные провокации против баз Черноморского флота. К этому бы подключились все отмороженные батальоны. Мы бы стали получать гробы наших офицеров и матросов.

Был бы выбор втянуться в реальные боевые действия или сдать базы на милость друзьям новых украинских властей из блока НАТО», — рассуждает Михеев.

По его словам, воссоединение Крыма с РФ — «было трудное решение, которое принималось достаточно тяжело — мы вскочили на последнюю подножку поезда, который нас страховал от кровавого сценария».

«Все равно были бы санкции, или нам бы пришлось сдать все свои интересы в Крыму», — уточнил эксперт.

Михеев считает, что сегодня «правительство допустило ошибку, преждевременно завершив переходной период для экономики Крыма и Севастополя».

«Регион находится под санкциями, его нельзя сравнивать с другими регионами РФ. Эти санкции косвенно поддерживают крупные российские банки», — напомнил политолог.

По его словам, ситуация также осложняется «шероховатостями в Севастополе».

«Господину Чалому надо определиться, что делать дальше: общее благо важнее любых амбиций. В Севастополе можно было бы договориться и показать, кроме крымского консенсуса, еще и севастопольский», — говорит Михеев.

Он уточнил, что конфликт в Севастополе активно используется противниками воссоединение Крыма с Россией. «Разные недоброжелатели раздувают из каждой мухи слона», — отметил эксперт.