— Но террористические акты произошли сразу после того, как Франция бомбила позиции ИГИЛ. Может быть, с этим есть некая связь?

— Нет-нет, я считаю, что никакой связи нет. Говорят, что эти теракты они провели в преддверии большой двадцатки — якобы на большой двадцатке запланировано большое совещание, на котором главы государств должны решить вопрос о координации усилий для борьбы с «Исламским государством» с целью его окончательного разгрома.

Я считаю, что это не так потому, что в тот момент, когда исламистами и террористами было принято решение о том, что такие операции будут проводиться, а это надо «отлистать» года два назад.

Они не имели представления о том, что будет происходить в последнее время. Одна из террористических групп, ворвавшись на концерт рок-группы, начала расстреливать людей с криками «это вам за Сирию». Но это не более чем попытка переключить внимание.

На самом деле ни события в Сирии, ни участие Франции в операции против ИГИЛ, не являются причиной терактов. Причины с моей точки зрения совершенно другие. Эта серия терактов произошла именно во Франции и именно в Париже потому, что террористам там проще и удобнее действовать.

В течение очень долгих лет террористы, исламисты создавали по всей территории Франции сеть баз и опорных пунктов. А производить атаки с опорных пунктов довольно просто. Я имею в виду целые анклавы выходцев из Африки и Ближнего востока, сеть которых не так давно покрыла всю Францию.

Эти анклавы живут по собственным законам, и хорошо, если эти законы соответствуют традициям тех стран, откуда они прибыли. Значительная часть этих анклавов живет по законам шариата. На них не распространяется суверенитет Франции. Полиция и жандармерия предпочитают туда не лезть. Никто их не трогает, и все предпочитают делать вид, что этих анклавов вообще не существует.

По сути это те самые базы для террористов, опорные пункты для проведения террористических атак. Они существуют в каждом крупном городе. Там есть все необходимое для проведения этих атак: там есть оружие, там процветает нелегальная торговля оружием и боеприсами, там есть наркотики,.

Значительная часть прибыли этих анклавов идет именно от торговли наркотиками. Там есть и боевики — непосредственно исполнители терактов с хорошей боевой подготовкой. Боевой опыт они получили не только воюя на стороне ИГИЛ с Сирией или Ираком, но и в беспорядках во Франции в 2007 году, когда они вели боевые действия и с французской армией, и с французской полицией, сжигались машины, сжигались здания и французские власти ничего не могли с этим поделать.

Есть и полевые командиры с опытом боевых действий, которые в последнее время стали проникать на территорию Франции под видом беженцев. По сути базы есть, и эти базы представляют собой такой образ кадрированных дивизий, в которых есть оружие, чтобы вооружить дивизию в случае боевых действий, командиры подразделений, нет только личного состава.

Мобилизационная база для этих исламистов — это последняя волна миграции, которая захлестнула собой всю Европу. Мигранты содержатся в лагерях, они не обеспечены работой, средств к существованию у них нет. Они находятся на грани бунта. И вот сейчас этот бунт скорее всего и произойдет.

Теракты были сделаны, чтобы вызвать жесткую реакцию со стороны французских властей, а не для того, чтобы их напугать. Потому, что в ответ на теракты французы ввели по всей Франции, включая Корсику, военное положение.

— Не поздно ли Олланд осознал угрозу? Вот Владимир Путин отправил соболезнования и по сути это месседж — хватит играть в игры.

— Конечно. Но я думаю, Олланд уже давно понимал, куда скатывается Франция и реальность угроз, но считал, что при его правлении все обойдется. Обошлось же при президентстве Саркози. Это во-первых.

Во-вторых Олланд все время получал заверения из Вашингтона, что американцы и НАТО защитят Францию от любых возможных террористических атак. Этим и объясняется скорее всего неэффективность и полный провал работы французских спецслужб. Не потому, что спецслужбы плохие — когда-то они были очень даже ничего, а в том, что отказавшись от собственной независимости, выстроившись в кильватер США, Франция доверила большую часть своей государственной безопасности Соединенным Штатам.

Это видимо сказалось на эффективности французской разведки и контрразведки. Потому что такие теракты, как в «Шарли Ебдо» и которые произошли сегодня ночью, начинают готовиться за год-два. Подготовительная работа не может не оставлять следов.

При наличии хорошей агентуры очень быстро поступает информация, что-то готовится. Если агентура хорошо подготовлена, и работа на высоком уровне, то обычно становится известно, где, когда, и в какое время планируется террористический акт.

Именно на этом основывается эффективная борьба с террористами, а не с быстрым реагированием даже героическим — по факту. Французская контрразведка не смогла получить эту информацию, и мне непонятно, почему. Видимо, у них нет агентуры в этой среде, хотя возможности именно у французов для этого широчайшие. Французская Африка до сих пор находится под военным протекторатом Франции.

— В сети очень часто встречаются предположения о причастности именно Соединенных Штатов к этим терактам. Смысл в том, чтобы расшевелить Европу. Обосновано?

— Нет. Я так не думаю. Соединенные Штаты, конечно, несут ответственность за то, что происходит во Франции. И эти теракты — это в первую очередь результат политики правительства Франции, которая легла под США, и стала покорно следовать указаниям из Вашингтона, и принимала участие во всех военных авантюрах — вспомним, что именно французский континент в Ливии затеял войну, и именно с этого началась дестабилизация Северной Африки и Ближнего Востока.

Никто не призывал французов воевать против Каддафи, это была их личная инициатива, хотя Вашингтон, конечно, подтолкнул их. Тем не менее, во все эти авантюры Францию втравливали Соединенные Штаты.

В этом отношении Соединенные Штаты очень умело подыгрывали французскому честолюбию, честолюбию лидеров, тщеславию Саркози, давали своим союзникам обещания, которые не собирались выполнять.

Все это привело к тому, что Франция стала орудием внешней политики Соединенных Штатов в различных регионах. Вот это все и аукнулось.

По большому счету ответственность вместе с Францией должны нести Соединенные Штаты. Если бы не их политика, ничего сейчас бы не произошло. Однако — зная штатников, могу сказать, что они никогда ничего не делают своими руками. Причем очень часто делают так, что никто и не подозревает, что ими манипулируют и пользуются. То же самое и с этими терактами.

Что такое Исламское государство? Это проект Соединенных штатов. Оно было создано не просто при участии ЦРУ, а под его патронажем. Из террористической ячейки Аль-Каиды и еще нескольких террористических организаций. Для чего? Для того, чтобы свергнут был Башар Асад. Американцы собрали всех оставшихся террористов, объединили их на тот момент управляемую группу.

Это понятно, потому что американцам удобнее управлять одной группой, чем бегать за десятком мелких. Они их собрали, и вывели из Ирака, который тогда был им нужен, на сирийский фронт. Они начали воевать чужими руками против Башара Асада. Но я считаю, что к терактам во Франции они не причастны. Они просто создали такую ситуацию, что исламисты обязательно должны были пойти в Европу. И — что-нибудь взорвать.

— Складывается такая ситуация, когда все против всех. Такая позиция, на мой взгляд, имеет место быть. Признает ли теперь антиигиловская коалиция Россию?

— Здесь очень непростая ситуация. Я поддерживаю точку зрения нашего президента, который предложил всем странам единственно правильное решение. Объединится, забыть о временных разногласиях, идеологических разногласиях, чтобы стать монолитом перед угрозой.

Ситуация в том, что европейские государства воюют с террористической угрозой каждый по отдельности. Исламизм же выступает единым фронтом, и этот фронт, сейчас носит глобальный характер.

Франция, которая сейчас немного очнулась после ночной атаки террористов, в одиночку справиться не сможет. Ни военных, ни полиции ей не хватит, поэтому возникшая угроза грозит самому существованию Франции.

Франция может справиться, только объединившись с другими государствами. Логично сейчас объединится с Россией, поскольку Россия сейчас единственная страна, которая доказывает возможность борьбы с терроризмом и эффективно воюет с исламским государством. Остальные или не участвуют в этом деле или имитируют.

— Об этом говорил Саркози в рамках последнего визита в Россию.

— Да. Но есть одна проблема. Если бы Олланд был самостоятельным, главой суверенного государства, он так бы и поступил. Но Олланд же фигура не самостоятельная. И Меркель несамостоятельная. В Европе сейчас кризис лидерства. Там нет лидеров, которые были бы независимы от США.

Олланд может быть, и хотел бы сейчас прилететь в Москву, чтобы обсудить с нашим Президентом ситуацию, и возможность сотрудничества, но кто ему это позволит? Он может делать заявления, но практические действия он может себе позволить только с разрешения Вашингтона. Поэтому я сомневаюсь, что даже в этой ситуации Олланд начнет объединяться с Россией.

— Странно, он ведь зависит от своих избирателей, от своей партии, от сил, которые его поддерживают. Как можно быть таким недальновидным? Америке ведь все равно, что происходит в Европе.

— Если политик зависим, он не волен в своих решениях. Олланд политик зависимый. Он может понимать, что дело идет к краху. Что вина за это ляжет на него. Но сделать он ничего не может. Он на крючке у Вашингтона, и крючок не один. Это характерно для многих политиков. Для той же Меркель, которая стравливает Россию с Евросоюзом по украинскому вопросу, прекрасно понимая, что действует против интересов Евросоюза.

Что касается избирателей, то сейчас во Франции более десяти процентов избирателей — выходцы с Ближнего Востока. Саркози был первым президентом, который понял, что результаты выборов напрямую зависят именно от жителей анклавов. Анклавы совершенно по другому смотрят на будущее Франции. Их вполне устраивает Франция как часть халифата. Они считают это единственно правильным эволюционным решением.

Что сделает в данной ситуации Олланд? Я думаю, что в ближайшее время бомбардировщики начнут слабые и малоэффективные налеты на «Исламское государство».

Олланд начнет маленькую, победоносную войну, которая будет призвана поднять его авторитет и сплотить французское общество. Но большую войну он развернуть не сможет.

Сухопутные войска перебрасывать туда не будет, потому что США ему это не позволят, а во-вторых — когда ситуация в стране похожа на пороховую бочку, и к ней уже сегодня ночью поднесена спичка, завтра послезавтра во Франции может сформироваться исламистский фронт, который будет проходить через Париж, Марсель, Лион, и этот фронт будет куда опаснее, чем сирийское направление.

Армия и полиция сейчас нужны внутри страны, и Олланд не будет сейчас эти контингенты куда-то отправлять. Во-вторых, он сейчас вспомнит о предложении создания общеевропейской службы безопасности, разведки и контрразведки.

Сразу после нападения на Шарли Ебдо были попытки создать такую службу, но США тогда успокоили. Скорее всего, Олланд начнет сейчас консультации с лидерами других европейских государств с тем, чтобы организовать такую общеевропейскую систему безопасности. Но вектор деятельности будет направлен именно на Европу.

— Скажите, а история с расстрелом редакции «Шарли Ебдо», о которой вы много говорили, — она как-то повлияла на сегодняшнюю ситуацию или нет?

— На примере сегодняшнего теракта видно, что террористы не пытались покарать карикатуристов из «Шарли Ебдо». Их задача была организовать проверку возможности проведения террористических атак во Франции, которая опутана их анклавами как сетью.

Когда есть опорная база террористов и там есть все, что нужно, провести террористический акт несложно. Сложно, если этой опорной базы нет.

А Франция сегодня покрыта сетью этих баз. И как только они появились, террористы стали отрабатывать локальные террористические акты в центре Парижа. «Шарли Ебдо» — это ограниченный терракт, там погибло не так много людей, если бы людей погибло много, это было бы сигналом для французских спецслужб, что совсем плохо, а так они решили, что террористам повезло.

И успокоились, что это случайное явление, которое больше не повторится. На самом деле ИГИЛ и Аль-Каида отрабатывали технологию проведения этих терактов, которые они на тот момент уже планировали организовывать во Франции и других странах. Что собственно, и было проведено вчера ночью во Франции.

Вячеслав Бочкарёв