Сергей Лавров: Они не обсуждали коалицию в классическом значении этого слова. Они обсудили возможность для США и России теснее сотрудничать в поиске решений самых злободневных проблем. В первую очередь в Сирии. Мы согласились, что наша общая цель — одержать победу над ИГ и не позволить им организовать халифат, который они планируют создать на огромной территории. Они уже обосновались на обширных пространствах Ирака и Сирии и ввели там свои бесчеловечные законы. И Россия, и США твёрдо намерены не позволить им достичь своей цели. Мы представили свою точку зрения, и президент Путин объяснил: мы считаем, что мы должны быть прагматичными, разумными и рациональными. И если мы все будем вести себя таким образом, то те, кто питает отвращение к ИГ и воюет с этой группировкой, должны будут координировать свои действия. Мы отчётливо понимаем, что есть американская коалиция из примерно 60 стран, которая образована не совсем в рамках международного права, потому что коалиция объявила о своем праве наносить удары по позициям ИГ на территории Ирака и Сирии. Они получили разрешение иракского правительства, но они никогда не разговаривали с правительством Сирии и никогда не обращались к Совету Безопасности. Мы уверены, что, если бы они это сделали, если бы они обратились в Совет Безопасности, если бы они вовлекли в борьбу не только иракское правительство, но и с сирийское, у нас бы собралось гораздо больше стран, которые могут эффективно бороться с террористами, было бы гораздо больше способов борьбы и больше уверенности, что мы сможем не позволить террористам захватить этот ключевой регион. В то же время у нас крепкие связи с обоими правительствами — и Ирака, и Сирии. Мы уже долгое время снабжаем их необходимым оружием и техникой, чтобы они могли эффективнее бороться с террористами. Правительства Ирака и Сирии получали помощь от нас. Мы отправляли наших военных специалистов, чтобы они обучили иракцев и сирийцев использовать эту технику. Мы уверены, что все, кто воюет против террористических групп, таких как ИГ и им подобные, должны координировать свои действия. Но это не должно быть общее командование. Это не реалистично, и президент Путин объяснил это президенту Обаме, когда они встретились. Однако сами действия на местности должны быть скоординированы, как и удары с воздуха. Потому что коалиция действует только с помощью авиаударов, а на земле с ИГ, с «Фронтом ан-Нусра» и прочими воюют армии Сирии и Ирака, а также курдские группы в этих двух странах. Мы будем рады пригласить патриотическую сирийскую оппозицию, которая воюет на территории страны, присоединиться к этой скоординированной борьбе. Во-первых, мы работаем с правительствами Ирака, Сирии и Ирана. Мы открыли так называемый информационный центр в Багдаде, который будет использован для передачи информации, которой владеют Сирия, Ирак, Иран и Россия. Я думаю, что это может и должно помочь в борьбе с терроризмом. Мы предложили США и американской коалиции помочь согласовать действия, помочь скоординировать те авиаудары, которые они собираются нанести, с действиями наземных войск.

Я также уверен, что президент Обама услышал, о чём говорил президент Путин. Это была очень конструктивная беседа, мы не пришли к единому мнению по каким-либо особым шагам. Но в чём мы достигли согласия — это в том, что мы будем продолжать сотрудничество, будем вести переговоры между министрами иностранных дел и министрами обороны с целью определения путей и целей — определённых путей и для достижения нашей общей цели.

RT: Мы слышали высказывания американских представителей, из которых складывается впечатление, что они спокойно относятся к тому, что Россия будет сражаться с ИГ, но выступают против того, что она будет помогать Асаду. Можно ли эффективно сражаться с ИГ, не помогая правительству Асада?

С.Лавров: На самом деле, это была основная тема беседы. Американцы крайне убеждены, что помощь, которую Россия оказывает Асаду в борьбе с ИГИЛ, означает усиление режима, для которого они не видят будущего. Мы разъяснили свою позицию: у нас нет никаких привязанностей к кому-либо в регионе, однако мы убеждены в том, что мы не можем позволить Сирии развалиться, поскольку альтернативой будет ИГ и халифат. И тогда нам придётся забыть о той Сирии, которую мы знаем сейчас. О Сирии, которая была домом для мусульман как шиитского, так и суннитского толка, для христиан, друзов, армян. О Сирии, которая всегда была полиэтнической, многоконфессиональной страной, колыбелью диалога цивилизаций, колыбелью сосуществования цивилизаций. Таким образом, наша позиция заключается в том, что на данном этапе наша первостепенная задача — не позволить террористам разрушить Ближний Восток, каким мы его знаем, тот Ближний Восток, который стал колыбелью для трёх мировых религий. И в то же время мы хотим убедиться в том, что все необходимые политические реформы должны продвигаться, но продвигаться таким образом, чтобы не повторить ошибок Ирака и Ливии, где иностранное вторжение с целью демократизации ввергло эти страны в хаос, подвергло опасности их жителей, привело к риску поставить эти страны на грань исчезновения и расколоть на три-четыре-пять маленьких анклавов. Американцы подтвердили, что и их твёрдая позиция заключается в сохранении территориальной целостности и суверенитета Сирии, Ирака и других стран региона, — на этой основе мы можем сотрудничать. Короче говоря, борьба с терроризмом должна идти в параллели с политическими реформами, но не насаждаться снаружи, а исходить изнутри, от самих сирийцев — от правительства и всех групп оппозиции. Все они должны начать политический процесс в государстве, начать обсуждать будущее своей страны. И когда они достигнут согласия, как того требует Женевское коммюнике, подписанное три года назад, в июне 2012 года, и призывающее к политическим трансформациям в Сирии, политическим реформам, основанным на устойчивом согласии между правительством и оппозицией. Тогда, я надеюсь, наша цель будет достигнута и мы будем уверены в том, что люди самостоятельно определяют свое будущее.

RT: Большая часть речи Путина была посвящена тому, что неправильно подрывать репутацию ООН. Кто подрывает ее и почему?

C.Лавров: Страны подрывают авторитет ООН , когда они обходят ООН, когда они пытаются использовать силу, не прося Совет Безопасности рассмотреть особую ситуацию и выпустить нужный мандат. Это то, что случилось в Ираке, то что случилось в Ливии и это случилось в Югославии. Во всех этих случаях, эти страны не получили выгоды. Югославия развалилась, в Ирак кризис и есть опасность, что Ирак тоже распадется, и мы стараемся сделать, все что мы можем, чтобы помочь иракскому государству продвигать национальный диалог, чтобы исправить ошибки, совершенные во время американского вторжения двенадцать лет назад, когда они разрушили все государственные структуры, которые базировались на суннитах и партии Баас. Теперь американцы сами пытаются вернуть ситуацию в исходное положение. Они пытаются вернуть суннитов в государственные структуры, хотя 12 лет назад они сами выгнали их из государственных институтов. И мы считаем, что эт ошибки не должны быть забыты. Мы не хотим просто каждый день напоминать, что вы были неправы в тот раз, мы хотим, чтобы наши партнеры вынесли урок из прошлых ошибок, чтобы эти ошибки не повторялись снова. Мы уверены, что разрешить конфликт в Сирии поможет только диалог, который будут вести сами сирийцы, диалог, в котором будут участвовать все сирийские группировки - правительство и все оппозиционные структуры. Этот диалог будет означать, что все, кто живет в Сирии: сунниты, алавиты, друзы, армяне, и, конечно, христиане должны вместе решить, как они будут жить дальше, и прийти к соглашению, которое будет гарантировать безопасность всем этим этническим и религиозным группам. И когда такое соглашение будет достигнуто, все остальное уже окажется на втором месте - кому быть в правительстве, кто станет президентом, как будут организованы выборы и тд. Главное - гарантировать для всех жителей Сирии равенство и безопасную и комфортную жизнь.