– Самые страшные люди на войне – это мирные жители, – сказал мне однажды Стоян Ракич, серб из города Сараево.

– В смысле?!

– Все войны развязывают мирные жители, все гуманитарные катастрофы из-за них, все преступления против человечности совершают эти сволочи.

– Разве не люди с оружием в руках на войне стреляют друг в друга?

– Вот-вот, они самые – мирные жители с оружием в руках. Солдат солдата всегда поймет. Профессиональные военные не умеют ненавидеть. Они приходят уже для того, чтобы потушить пожар. А разжигают его эти проклятые мирные жители.

Со Стояном Ракичем трудно спорить. За твоими словами всего лишь слова, а за его – собственная поломанная жизнь и кровь близких. Когда Стояну было 20 лет, мирные жители под предводительством философа Алии Изетбегович, публициста Франьо Туджмана, психиатра Радована Караджича и прочих гражданских лиц разбили вдребезги Югославию.

Они не имели в виду ничего плохого. Они просто немножко не любили своих соседей по стране, немножко не хотели идти с ними на компромисс и немножко не разбирались в природе насилия. Люди военные знают, что оружие производят с одной-единственной целью – чтобы оно никогда не стреляло в человека. Мирные жители считают иначе.

Так устроена природа: чем сильнее животное вооружено – рогами, зубами, жалом – тем крепче у него психика. Применение силы – очень рискованный и энергозатратный процесс, к нему надо прибегать по минимуму, только в случае крайней необходимости.

Это понимает хищник, это знает профессиональный военный. Но травоядного мирного жителя природа этим знанием обделила. Он беззаботно скользит по спирали насилия, он легко проходит точку невозврата, а когда дело доходит до драки – легко превращается в беспредельщика, карателя, палача.

Человек сильный почти никогда не испытывает агрессии, он просто не умеет этого делать. Как известно, самые жестокие драки – женские, а большинство убийств – бытовые. Их совершает слабое, опьяненное дурачье. По неосторожности, тяжелым тупым предметом.

Спросите любого опера, и он вам ответит: чем больше на месте преступления кровищи, тем меньше вероятности, что это дело рук профессионала. Человек сильный – хозяин своих эмоций, он применяет насилие исключительно по прагматическим соображениям и никогда не будет размениваться на дешевую, опасную агрессию.

Если нужно просто поставить обидчика на место, он может сделать это словом или даже тембром голоса. Двум сильным людям иногда достаточно посмотреть друг другу в глаза, чтобы правильно оценить ситуацию и найти приемлемый для обоих компромисс.

Помните, прошлой весной по Сети гулял анекдот: «что нужно делать, если русских и украинцев пошлют воевать друг с другом?» – «встать спиной к спине и стрелять в тех, кто послал».

Мы все хихикали и говорили, что так оно и будет. И так оно и было. Когда первые колонны украинской бронетехники достигали Донбасса, военные не смели стрелять в людей, командиры брали на себя ответственность и давали приказ сложить оружие.

Это не было аномалией, это была закономерность. Сильные, профессиональные, военные люди открывают огонь ради приближения мира, а не ради начала войны. Поэтому бойня в Донбассе никак не хотела начинаться, солдат и кадровых офицеров тянули в эту мясорубку, как умную бомбу из бомболюка (вспоминаем еще один анекдот).

Дело сдвинулось с мертвой точки лишь благодаря добровольческим батальонам, сформированным из мирных отморозков, порожденных Майданом. И понеслось. Мариуполь, Луганск, Донецк, далее везде.

Но даже когда засвистели пули и стали рваться снаряды, новоявленные враги еще долго звонили друг другу на сотовые: «Кум, ты меня слышишь?! Через час тикайте куда-нибудь из этого квадрата, мы по нему стрелять будем... Да, звони, конечно, когда соберетесь нас убивать».

Такая тактика, кстати, очень распространена на бессмысленных войнах. В истории боевых действий она получила название «живи сам и дай жить другим» (live and let live). В эти поддавки играли еще солдаты Первой мировой.

Вот цитата из воспоминаний немецкого пехотинца Эрнста Юнгера: «...В некоторых местах неприятельские посты были расположены не далее чем в тридцати метрах друг от друга. Иногда здесь завязываются личные знакомства; Фрица, Вильгельма или Томми узнаешь по его манере кашлять, свистеть или петь.

То и дело слышатся короткие оклики, не лишенные грубоватого юмора: «Эй, Томми, ты еще здесь?» – «Да». – «Спрячь голову, приятель, стреляю!»

Но чем дальше от линии фронта, тем меньше места человеческим чувствам. Вот и сейчас – когда перемирие каким-то чудом держится, когда сотни тысяч по-настоящему мирных жителей Донбасса слышат тишину и не верят своим ушам, когда навоевались и поумнели даже добровольцы – в тылу по обе стороны фронта гремит гул разочарования.

Полчища белобилетников готовы продолжать взаимное уничтожение до последней капли своего интернет-трафика. «Порошенко предатель!», «Путин сливает Новороссию!», «Давить до конца!», «Да мы ведь только-только начали их теснить!», «Дойдем до Киева!», «Проведем парад победы в Крыму!», «Нам все равно больше не жить с этой ватой!», «Ради чего столько крови пролито?!»

Что? Вам не хватило? Вам не нравится худой мир? Ну, так давайте, идите, воюйте. В зону АТО, в армию ДНР, на передовую.

А чтобы проняло уж совсем по-настоящему, не забудьте еще снять квартирку для семьи где-нибудь в Киевском районе Донецка, в Горловке, в Краматорске, на западной окраине Мариуполя. Чего-чего? Зрение плохое? Больше пользы принесете в тылу? Религия не позволяет?

Ни одна капля не считает себя виновной в потопе. В бывшей Югославии люди теперь говорят, что это все политики виноваты. Это они их поссорили, а так-то войны никто не хотел. Про войну на Украине лет через десять после ее завершения будут говорить то же самое. Политики плохие, люди хорошие.

Но я в это не верю. Я хочу, чтоб вы знали, что это была ваша война! Вы ее зачали, выносили, родили, вскормили и воспитали. «Вы» – это безответственное мирное зверье по обе стороны фронта. Что – корежит? Ну ничего – потерпите немного, скоро бойня продолжится. Я уверен, вы добьетесь своего.

Отмечается, что остальные бойцы батальона «Айдар» продолжают удерживать базу в г. Счастье, Школу Милиции, и блокпосты на ТЭС. Это около 30 человек, которые остались защищать Счастье.

«Школа милиции находится в осаде. Бронированные машины и тяжелые пулеметы держат на прицеле здание. Ультиматум прост — утром покинуть город. Представители закона ЛНР вообще надеялись войти в пустое здание.

ТЭС — стратегический объект, его будут удерживать до последнего. Ополченцы чрезвычайно рискуют, ведь 80 тонн взрывчатки станут последним аргументом в смертельном споре патриотов и боевиков», — говорится в сообщении «Айдара».

По соглашениям, достигнутым в Минске, Счастье должно стать демилитаризованной зоной."