Однако за пределами США если кого и знают, то президента и госсекретаря, и уже значительно реже — министра обороны и вице-президента. Дальше полная пустота, на каждый чих не наздравствуешься.

Так было до последнего времени, покуда на службу в Государственный департамент на должность официального представителя не поступила Псаки, а на Украине произошла революция достоинства. В период ее достаточно кратковременной службы, который теперь, к сожалению, завершается — она готовится стать матерью и на некоторое время отойдет от текущей политики, — ее известность хотя и не во всем мире, но во всяком случае в России встала вровень с известностью президента США Обамы. Если не превзошла ее. Про остальных важных лиц США и говорить нечего. Вице-президент Байден, госсекретарь Керри — кто они по сравнению с Псаки? Так, никому не ведомые клерки.

Свой феноменальный успех среди россиян признавала и сама благодарная Псаки. «Я воспринимаю происходящее как знак отличия», — сказала Псаки русской службе радиостанции «Голос Америки». — «Забавно и занятно, что за прошедшее время масса времени была потрачена на рисование картинок „Фотошопом» и нападки на меня».

Что до «Фотошопа», это не просто занятно, но и почетно. Кто в России способен узнать в лицо вице-президента США (без такого узнавания упражняться в фотомонтаже не имеет смысла)? Никто, тогда как Псаки знают все.

Вероятно, такая популярность была связана с кадровой политикой нынешней американской администрации, в которой большую силу поимели политические активисты (Обама сам из таких), не слишком владеющие какими-нибудь предметными областями — зачем, когда и чистого активизма достаточно? Псаки — типичная активистка, американская комсомолка.

Все бы хорошо, но именно информационная и агитационная служба в Госдепе, предполагающая освещение процессов продвижения демократии в самых далеких странах вроде Украины — это русским близко, а американцам очень далеко, все-таки требует посильных знаний истории и географии. В противном случае получается (у Псаки получалось неоднократно) рассказ Марка Твена «Как я редактировал сельскохозяйственную газету». Марк Твен тоже писал от имени активиста, и вышло презабавно.

Более того, активистка Псаки исхитрилась буквально в деталях вопроизвести фрагмент из устного рассказа И. Л. Андроникова «Первый раз на эстраде», над которым ухохатывалось несколько поколений россиян. Когда в декабре 2014 года корреспонденты поинтересовались у Псаки, как Госдеп может прокомментировать, что с бывшего египетского президента Мубарака были сняты обвинения в убийстве демонстрантов во время египетской революции — при том, что в 2011 году Госдеп радостно приветствовал низвержение тирана Мубарака, — официальная представительница отвечала: «Мы по-прежнему поддерживаем соблюдение беспристрастности, делающей возможным политический консенсус, от которого зависят стабильность и экономический рост Египта». Не очень информативно, впрочем, резиновые фразы вообще в большом ходу у дипломатов, но после этого, полагая что брифинг закончен, Псаки искренне прокомментировала свой пассаж про беспристрастность: «Часть про Египет была нелепой».

В андрониковском рассказе было точь-в-точь: «Тогда ты решил уточнить и крикнул:

«Сегодня мы играем Первую симфонию до-минор, це-моль! Первую, потому что у него были и другие, хотя Первую он написал сперва… Це-моль — это до-минор, а до-минор — це-моль. Это я говорю, чтобы перевести вам с латыни на латинский язык». Потом помолчал и крикнул: «Ах, что это, что это я болтаю! Как бы меня не выгнали!..» Тут публике стало дурно одновременно от радости и конфуза». Вся разница только в том, что у Андроникова дело происходило в филармонии, а у Псаки в Госдепартаменте.

Ну, и как после этого со словами «Прелесть, какая дурочка» не полюбить красавицу, спортсменку, комсомолку Псаки.

Наконец, есть еще сфера культурных переживаний. Псаки никак не виновата в новогреческом происхождении своей фамилии, ее отец — выходец из Греции Димитрис Псакис, так это не грех. Но беда в том, что в русской культуре новогреческие образы бывают все больше комические. Тут и Костаки с Разорваки из «Новогреческой песни» Козьмы Пруткова, тут и грек Дымба из чеховской «Свадьбы», тут и комический рассказ писателя-деревенщика Бориса Можаева о колхозном собрании в поддержку Манолиса Глезоса, тут и прибаутка про грека — малосольного человека, который раз в год правду говорит и тут же бежит в этом грехе попу каяться.

Так уж на Руси повелось, и общее несерьезное отношение к современным грекам кстати (или некстати) наложилось на спортсменку и комсомолку из Госдепа.

Впрочем, несерьезное, но в общем довольно благодушное. На фоне злобных мегер — nomina sunt odiosa — из дипломатического ведомства США, добродушие и простодушие Псаки невольно располагало к себе русских зрителей — «Ну-ка, что она на этот раз учудит?». Теперь нам будет ее не хватать.