Вследствие этого у части российской политической и бизнес-элиты оставались надежды на то, что разворот к самостоятельному развитию России еще можно будет если не предотвратить, то как минимум сделать более осторожным, а значит, и обратимым. Они сами выдумали идею о том, что якобы Путин просто хочет «зафиксировать прибыль с Крымом», «поднять статус России» — а значит, есть шанс на то, что Запад побесится, поугрожает, но потом смирится с тем, что назад возврата нет. Ну, а Путин отступится от Новороссии, перейдя к экономическим методам борьбы за Украину. И все в целом рано или поздно успокоится — и можно будет, как и раньше, быть частью «мировой элиты», ее бизнес- или политической составляющей. Но теперь этих надежд (изначально пустых) у них нет.

Точно так же, как нет никаких сомнений в том, что одной из главных целей США является смена власти в России — именно для этого и нужны санкции, изоляция и блокада. Штатам неважно, в какой форме произойдет смена власти — уйдет ли Путин в результате верхушечного заговора или народных бунтов, вызванных падением уровня жизни и инспирированных либеральной частью элиты. Он должен уйти — потому что его курс представляет угрозу для американской гегемонии. Для Путина такое отношение давно уже не является новостью — он строит свою политику не отталкиваясь от американского отношения к нему, а просто имея его в виду. Точно так же он понимает и все внутренние проблемы страны, по которым будут бить англосаксы. И главная из них — слабая, коррумпированная, потребительская и идеологически разношерстная элита, бунт которой и будут провоцировать американцы, углубляя давление и санкции против России.

Штаты ведь правда верят в то, что раз дети и деньги у многих из наших «элитариев» находятся на Западе, то и давить на них будет просто. Впрочем, в 2011–2012 годах они уже просчитались, делая ставку на это. Попытка остановить Путина не удалась, и он приступил к зачистке бунтовавшей против него космополитической элиты, справедливо посчитав, что она выполняет внешний заказ. Главной его целью было как раз обезопасить страну в предстоящем открытом столкновении с США от пятой колонны, от тех, кто ударит в спину. Он успел сделать многое — но далеко не все.

Национализация элиты только началась — запрет счетов за границей вовсе не равнозначен запрету на нахождение мозгов вдали от нашего отечества. Путин успел лишь заявить о необходимости патриотического поворота в идеологии, культуре, образовании, о том, что необходима новая кадровая политика… Но даже если бы Путину удалось полностью избавиться что от открытой пятой колонны, что от коррупционеров, это не решало бы главной проблемы: в нашей элите чрезвычайно велик процент идеологических рабов Запада, ментальных космополитов, которые при одной мысли о возможном разрыве с Западом впадают в ступор. Как же так — ведь мы «часть большого европейского дома»?

В реальности западничество немалой части российской элиты является всего лишь проявлением ее фантастического незнания собственной страны и народа, наших традиций, культуры и истории. Это западничество колониальной элиты — ее мозги оккупированы «модными» западными теориями о «правильном мироустройстве», как это уже не раз было в русской истории, она относится к народу как к быдлу, а к стране — как к территории для охоты. Получив власть в стране в 90-е годы, эти временщики сразу же стали готовить себе отходные пути на Запад — потому что «там, где сокровища ваши, там и сердце ваше». Элита поклонялась золотому тельцу и потреблению, а место обитания тельца — Запад, вот и стремились туда правившие страной «реформаторы».

Сначала пытались притянуть вместе с собой и страну, чтобы и ее научить «европейским ценностям», но к началу нулевых стало ясно, что Россия не хочет становиться частью западного мира. Тогда элита решила «зарабатывать в России, а тратить в Европе» — что и делала все нулевые годы. Параллельно, правда, формировалось и новое служивое сословие в составе элиты — путинское. Костяк правящего слоя, контролирующие ключевые рычаги управления страной, эти люди, как правило, выходцы из спецслужб, в большинстве своем настроены патриотично и действительно желают служить Родине. Но и из них многие не устояли перед искушением глобального потребительского капитализма, забыв, что нельзя служить двум господам.

Другая часть путинского ближнего круга настойчиво, но не публично предлагала искать новую экономическую и социальную модель для России, понимая, что нынешняя смешанная государственно-олигархическая, капиталистическая, привязанная к западному финансовому миру и, главное, западной же этике свободного рынка и общества потребления, нежизнеспособна и просто губительна для России.

К сожалению, идеологические споры о выборе направления пути для России не стали публичными. Во многом из-за того, что либеральная часть элиты, занимавшая как экспертные, так и пропагандистки-идеологические высоты, всячески дискредитировала любые споры о том, соответствует ли экономический строй национальным ценностям, заранее объявляя любую альтернативную социально-экономическую модель невозможной и утопичной. В результате Россия шла по пути глобализации — не особо сопротивляясь экономически, полностью разоружившись идеологически и сильно упираясь политически.

Как внутриполитическая, так и геополитическая самостоятельность была необходима Владимиру Путину для того, чтобы укреплять суверенитет России и наращивать ее силу. Все годы он находился между давлением внешних сил, стремящихся не просто не допустить восстановления российского влияния, но и устроить вторую серию расчленения России, и сил внутренних, не желавших отказываться от захваченных в 90-е годы кусков власти и собственности, не заинтересованных в сильном и самостоятельном президенте. На рубеже десятилетий это давление, казалось, достигло своего апогея — и тогда Путин принял вызов, вернувшись в президентское кресло.

Все, что он делал начиная с 2011 года, было подготовкой к открытому конфликту — как с внешними противниками, так и с внутренними. И то, что он сумел довольно легко выиграть первый раунд 2011–2012 годов, вовсе не означало, что дальше он готов был почивать на лаврах — дело шло к решающей схватке. И она началась летом 2013-го с дела Сноудена, достигнув сейчас, накануне августа 2014-го, своего максимального накала.

Пока что Путин бьется с внешним противником — но нет никаких сомнений в том, что главный бой ему предстоит выиграть внутри страны. Битва с США не отменяет необходимости решить основной вопрос русского бытия — от Путина, пользующегося сейчас феноменальной народной поддержкой, ждут не только побед на внешнем фронте, но и перелома на внутреннем. Даже если бы не было конфликта с Западом, необходимость кардинальных внутренних перемен оставалась бы жизненно необходимой. Сейчас, после начала прямой конфронтации, чистка и идеологизация элиты становятся залогом сохранения России. Не потому, что элита ударит в спину — в обозримом, ближайшем будущем это, слава Богу, не актуально — а потому, что она просто не сможет решить тех задач, которые стоят перед страной. Сформулировать и воплотить программу национального развития — экономическую, культурную, социальную — вести глобальную игру на всех континентах и во всех сферах может только команда единомышленников. Не одинаково мыслящих людей, а патриотов, прекрасно знающих как собственно российский опыт и историю, так и технологии и смыслы других держав и цивилизаций, понимающих их цели и философию борьбы.

И главное — не притворно, а искренне считающих традиционные русские ценности (не только духовные и семейные, но и геополитические) своими, а интересы Родины без всякого сомнения ставящие выше личных. Не потому, что «так учит Путин», а потому, что это совершенно естественно для них. Нет таких людей? Но и в нынешней элите их достаточно — просто теперь необходимо не просто сплочение народа вокруг Путина, а работа не за страх, а за совесть всего высшего управленческого звена.

Невозможно выстоять перед давлением Запада и перед неизбежными внутренними испытаниями только потому, что ты боишься Путина и страшишься потерять свое место. И уж тем более невозможно внедрять новую модель управления и социального устройства, если ты сам в нее не веришь. Невозможно работать по-новому (не в условиях осажденной крепости, а создавая новые производства и возвращая смысл в русское бытие), если ты привык к откатам и надеешься на то, что теперь сможешь тратить отжатое пусть не за границей, но в России.

Есть ли у Путина альтернатива? Может ли он не углублять чистку элиты, оправдываясь тем, что сейчас не время, потому что «Родина в опасности», да и угроза «удара в спину» невелика? Нет — потому что основная его цель состоит вовсе не в том, чтобы устоять перед давлением мировых глобализаторов, а в том, чтобы вывести Россию на ее исторический путь. Вернуть уверенность в своих силах и создать максимальные возможности для самостоятельного, самодержавного роста и развития, заложить основы социального строя, базирующегося на национальных ценностях и приемлемого для нашего народа. Для больших целей нужны большие люди — иначе нас просто раздавят. Не внешние происки — так внутренние противоречия.