«Миссия: уничтожить пьяного водилу», — поведение адвоката Ефремова объясняет худрук московского театра

Тот факт, что семья адвоката Ефремова Эльмана Пашаева погибла в аварии по вине нетрезвого водителя, мог определить всю его линию защиты — так считает худрук театра «Модерн», в прошлом известный клипмейкер Юрий Грымов.

«Я так же, как и все, наблюдал за тем, что происходило вокруг Михаила Ефремова. И да простят меня участники этой истории — в какой-то момент я начал присматриваться к происходящему с профессиональной точки зрения.

Ну, потому что перед нами же решили разыграть фарс! Прямо вот по всем законам жанра! И мне стало любопытно, кто же и зачем затеял этот странный и дорогостоящий (ставкой здесь была, как ни крути, судьба известного актера) эксперимент. Кто и зачем придумал превратить человеческую драму в клоунаду. Так я узнал фамилию Пашаев», — пишет он в авторской колонке на сайте издания «Московский комсомолец».

«Поставить хороший фарс — ой какое непростое дело! А уж в таких специфических «декорациях» — тем более.

Но «режиссерское кресло» досталось именно ему, и именно он руководил всем тем балаганом, который все мы имели возможность созерцать. То, что «накреативил» и воплотил перед глазами изумленной публики этот господин, не поддается никакому рациональному анализу.

Не стану разбирать в подробностях этот безумный сценарий. Скажу только, что после того, как его клиент согласился на столь странную роль для себя, представление окрасилось в оттенки настоящей трагедии: мы стали свидетелями публичного разрушения личности известного и талантливого актера. Разрушения совершенного, до дна, до основания.

Вот, показывало ТВ, сидит Михаил Ефремов у себя на кухне и шутит про свое ближайшее будущее: «Назовут колонию моим именем!.." Так себе шуточка, Михаил Олегович. Так себе. Лучше б театр вашим именем назвали.

То, что фигура Ефремова уничтожена в глазах общества, — это полбеды. Настоящая беда — что Михаилу Ефремову делать с самим собой теперь, после всех этих недель какой-то шизофренической свистопляски и игры в „верю — не верю“: когда сначала ты признаешься в преступлении и раскаиваешься, а на следующий день заявляешь, что невиновен, что это был не ты, что во всем виноваты „энергетические дыры“, неведомые хакеры и бог знает что еще. И отказываешься признавать свою вину, потому что был „в хлам“ и ничего не помнишь».

Грымов пишет, что быть свидетелем такого публичного распада личности тяжело: «Мы сопереживали Михаилу, вопреки всему продолжая надеяться: а вдруг все-таки сможет? Вдруг соберет в себе все, что осталось доброго, и совершит правильный шаг? Вдруг еще что-то можно исправить в этом человеке?.. Хотя, конечно, в первую очередь мы сопереживали семье погибшего: вот уж где ничего уже не исправишь».

Грымов рассказывает немаловажный в данной ситуации факт биографии скандального адвоката: вся его семья погибла в ДТП.

«Страшная трагедия, которая не может не отразиться на человеке. Никто не может пережить такое без потери части самого себя. Никто не может такое забыть.

И знаете что? Ко мне все чаще возвращается мысль о том, что, может быть, нынешнее громкое дело для Пашаева — не бизнес, но что-то личное?

Очень хочу ошибаться, но мне кажется, что со стороны это выглядит почти как миссия: уничтожить пьяного водилу — такого же виновника гибели человека, каким был водитель КамАЗа, оборвавшего жизнь его близких…

Не может такого быть? Почему же? Мы же видим, что фактически адвокат сделал все от него зависящее, чтобы навредить собственному клиенту, чтобы настроить суд однозначно против его подзащитного.

Ведь выстроенная им линия защиты — это готовый набор аргументов для яркой обвинительной речи прокурора! Два-три года из объявленных восьми — это его прямая „заслуга“. С его „помощью“ Михаил Ефремов перед всем честным народом прошел путь полного расчеловечивания. Зачем, почему Ефремов согласился на это — ответа нет. Мы видим результат».

Аналогичное мнение по поводу вклада Пашаева высказывались и раньше: так, журналистка Марина Ахмедова в день вынесения приговора написала в своём Telegram-канале: «Михаила Ефремова, увы, посадили на 8 лет. Минимальный срок по его статье — 5 лет. А еще 3 — это, наверное, тот срок, на который судья посадил бы его адвоката, если бы мог».

После первой ночи, проведённой в СИЗО №5 «Водник», Ефремов сказал журналистам: «Я не ожидал такого приговора. Адвокат меня “подставил” на эти 8 лет».