В расшифровках разговоров, оказавшихся в распоряжении RT, предположительно, фигурируют Илья Шакурский (приговорён к 16 годам лишения свободы), Арман Сагынбаев (приговорён к шести годам заключения) и некий человек, выступивший на процессе в качестве засекреченного свидетеля обвинения под псевдонимом «Владимир Ильич Кабанов».

Разговор №1. Зачем нужна страйкбольная команда
Беседуют, предположительно, Илья Шакурский (И. Ш.) и некий его знакомый (N), впоследствии выступивший на процессе свидетелем со стороны обвинения.

И. Ш.: Вот смотри, ты как думаешь, какая война будет — между государствами или классовая?

N: Да блин, вообще *** его знает. Если говорить о России, то я не понимаю, как она вообще ещё существует. Ну просто смотри, вот сейчас готовишься с парнями к революции, а представь, что вас просто загребли на *** в армию... У нас сейчас внешняя политика такая ***. Я не мыслю так масштабно — классовая война, не классовая, — мы с тобой вот начали общаться, и ты сказал, что есть вот движуха классная, что можно вот в Москву, я имею в виду, на мероприятия уже. Ну вот есть ребята, которые в плане отношения к делу, чтобы конкретно ***, ну даже не то, чтобы (при всём уважении к организаторам) пойти куда-то потыкать друг друга ножичками деревянными, а есть ребята, которые готовятся к революции реально. А так, знаешь, можно собрать страйкбольную команду и лишний раз идеями не отсвечивать.

И. Ш.: А для чего вообще создаётся страйкбольная команда и «ножичками потыкать»? Это как раз создаётся, чтобы людей новых привлекать.

N: Ну да.

И. Ш.: Приводишь людей, смотришь, интересно ли им, дальше кого-то привлекаешь.
Разговор №2. Допустимо ли сотрудничество с национал-социалистами
Беседуют, предположительно, Илья Шакурский (И. Ш.), Арман Сагынбаев (А. С.) и засекреченный свидетель (N).

А. С.: Насколько я понимаю, ты национал-социалистических взглядов, да?

N: Скорее, придерживался. Если бы действительно национал-социалистических взглядов, мы бы здесь не сидели.

А. С.: Да, я понимаю. Это, конечно, не очень, но суть не в этом. Я могу научить, но здесь я бываю редко. Ещё, насколько я знаю, у тебя есть товарищи в сибирском регионе, а я коренной сибиряк (Сагынбаев родился в Новосибирске. — RT).

N: Ну, в принципе заметно.

А. С.: Ну, и у меня там тоже есть знакомые, ты можешь свести меня с ними, и у них, вероятно, тоже есть интересное.

N: Ну да, есть там у людей. Я тебя первый раз вижу, без обид, смотри я сегодня с ребятами нормально пообщаюсь в скайпе, ну и тогда или Telegram...

Далее идёт обсуждение, какой мессенджер является наиболее безопасным.
А. С.: Есть несколько способов связи, я оставлю тебе способ связи и могу тебя ему научить. В джаббере мы можем общаться и, возможно поднимать не только инженерные темы, но и в целом пообщаться и узнать друг друга. С сибирскими товарищами можешь пока не разговаривать.

N: Ну, вообще они там планировали мероприятие, не незаконное, но такое приватное. Да, думаю, что поеду, если на диплом не наложится. Секрета из этого можно не делать, это соревнования по практической стрельбе среди своих там.

А. С.: Есть вероятность, что я могу тебе составить компанию.

N: Если ты особо не фигурируешь на видюшках, где два миллиона просмотров и тебя в лицо особо не знают, то пожалуйста. И второе: публика там будет придерживаться взглядов... понимаешь, зигхайль зигхайлем (нацистское приветствие. — RT), но если понимать, что, ну, короче, ребята с которыми я общался, у них друзья хорошие и даги, и остальные. Они понимают, что далеко на шовинизме не уедешь и что можно дела мутить с разными расами и так далее.

А. С.: Ну я могу сказать от себя, что национал-социалисты мне не оппоненты.

N: Ну всё, на том сошлись... Ещё мы можем накачаться, забиться правыми татухами...

Далее снова идёт обсуждение мессенджеров для связи.

А. С.: Да, я могу научить многим вещам. Мне бы не хотелось, чтобы на практике это использовалось против моих корешей.

N: В обозримой перспективе нет, есть люди, которых в принципе можно подтянуть в движуху, но пока бы я учить ничему не стал, потому что это ребята по 17—18 лет. Я не придираюсь по возрастам, но просто есть ребята, которые уже в 18 лет хлебнули ***, а есть ребята из хороших семей, которые незрелые, и единственные приключения, которые у них в жизни были, — это поездка на околофутбол, который, ты прекрасно знаешь, по большому счёту безопасен. Ты едешь в заранее оговоренные условия, ты знаешь, что тебя там никто не убьёт. Потом, знаешь, информацию надо дозировано давать.

А. С.: Хорошо, насколько тесно ты планируешь общаться с людьми антиавторитарных взглядов?

N: Пока движуха какая-нибудь не будет.

А. С.: Хорошо, ещё бы мне не хотелось, чтобы во время этого полномасштабного праздника цветы (в расшифровке именно это слово. — RT) не были направлены в сторону того же.

N: Нет. Раз мы здесь встречаемся, значит, мы на одной стороне.

...

И. Ш.: Мы сейчас занимаемся объединением не только сугубо антифашистов, можно сказать товарищей, которые просто через любые политические взгляды, через любые мировоззрения дошли до того, что нужно что-то кардинально менять — и способом, о котором мы сейчас говорим. То есть сейчас политические взгляды, можно сказать, даже за этим столиком уходят на второй план.

А. С.: Я аполитичен, кстати. И вопрос: у тебя есть довольно близкие товарищи, с которыми ты бы мог сотрудничать? Например, выезжать в область прошаривать что-то, типа пытаться сделать на практике и всё остальное, кроме него?

Далее собеседники начинают говорить почти одновременно, перебивая друг друга, и прощаются. А. С. говорит, что научит N информационной и повседневной безопасности и способам изготовления самодельных взрывных устройств (СВУ).
Разговор №3. О терроризме как способе
Беседуют, предположительно, Илья Шакурский (И. Ш.) и засекреченный свидетель (N).

N: Если ты говоришь, вот в Москву ехать там... Мне особо терять нечего, у меня бабулька всё равно помрёт скоро. Я цинично говорю, но это жизнь. Просто смотри, ты вот говоришь, в Москву гоняешь. А есть там чуваки, с которыми скоординироваться в случае ***?  Типа не так что, вот мы увидели, что по телеку показали, что стихийные беспорядки, то пошли.

И. Ш.: Ну, всё это надо постоянно анализировать, обсуждать. Вот почему не составляется точный план действий? Потому что мы не знаем, что и как будет... Можно, конечно, составить несколько этапов развития, хотя бы предугадать. Например, я всегда смотрю анализ украинских событий... Но есть товарищи, которые дают понять, что у нас не будет как в Украине (так в расшифровке. — RT), будет всё намного жестче, всех мочить в первые же дни.

Обсуждают политическую ситуацию в Белоруссии.

N: Ну, ты считаешь, готовиться надо к чему-то большему, именно к войне, или заниматься терроризмом и готовиться к революции? Что лучше?

И. Ш.: Ну, одно от другого как бы не сильно отличается, честно говоря. Потому что, если ты будешь готовиться к войне, то в плане терроризма ты будешь довольно-таки неплохо прошарен.

N: Угу.

И. Ш.: Потому что если рассматривать терроризм именно на уровне действий...

N: На уровне действий вот мы сейчас не говорим, что вот терроризм — это что-то плохое, мы говорим что это как способ...

И. Ш.: Войны.

N: Да.

Разговор №4. Об общих целях и судьбе «антифа»-движения
Беседуют, предположительно, Илья Шакурский (И. Ш.) и засекреченный свидетель (N).

И. Ш.: Мы с ними сейчас тренируемся, получаем навыки...  Я, например, от тебя получаю, как сегодня, *** навыки. Я раньше по зданиям вообще не шарил, то есть шарил, можно сказать, на том уровне, можно сказать, лайтовом, когда ты просто штурмуешь здания каких-нибудь офисных работников, которые...

N: Не оказывают сопротивления.

И. Ш.: Да, не оказывают сопротивления. А непосредственно там, где меня ждут, я могу обломаться. А ты мне сейчас всё более менее понятно объяснил. Я делаю это для того, чтобы в определённый момент, который, я надеюсь и считаю, что он скоро настанет, из-за того, что если рационально рассуждать, даже многие экономисты и так далее это уже предсказывают... То, что кризис ***. Грядут выборы, грядут большие перемены в нашей стране, которые могут привести на порог революции нашу страну, вот к чему я готовлюсь... Для этого, чтобы нам в первые дни революции не *** друг друга с криками «ты правый, я левый», это, во-первых, во-вторых...

N: Но враг-то общий.

И. Ш.: Вот это я и хочу донести до людей, до молодёжи и так далее.

Далее собеседники обсуждают, что надо объединять людей всех взглядов, а также, что, в случае революции, «план-минимум» — это захват какого-либо автономного округа.
Разговор №5. «Сварить и испытать нормально»
Беседуют, предположительно, Илья Шакурский (И. Ш.) и засекреченный свидетель (N).

И. Ш.: Для начала тихонечко. Потом можно и поозоровать.

N: Ага.

И. Ш.: Сделать бомбу и для начала поозоровать в каком-нибудь Саранске.

N: В Саранске, ты имеешь в виду?

И. Ш.: Да.

N: Ничего себе.

И. Ш.: Сам понимаешь, если какое-то озорство даже у нас будет...

N: То будут проверять местных, да.

И. Ш.: Конечно. Если это просто... Вот а если мы с тобой инцидент... Он говорит: «Бомбу пусть соберёт».

N: Ага.

И. Ш.: Так что можно... Типа мы же не торопимся пока. Можно пока даже узнать, как это сделать, если мы, например, с тобой по весне палаточку или ещё что.

N: У меня есть.

И. Ш.: Ну вот выехать куда-нибудь в области в лесок рядом с каким нибудь... какой-нибудь Пачелмой (посёлок городского типа в Пензенской области. — RT).

N: Ага, или Каменкой ещё какой-нибудь левой.

И. Ш.: Да-да, и там выйти и найти прикольное помещение.

N: Там же всё это сварить и испытать нормально.

И. Ш.: Сварить можно даже в лесу где-нибудь, где у нас лагерь будет, который мы сами сделаем.

Разговор №6. План
Беседуют, предположительно, Илья Шакурский (И. Ш.) и засекреченный свидетель (N).

N: Сейчас что тогда, как мы поступим, ждём от Андрея рецепты, реактивы, да?

И. Ш.: Рецепты, да, потом, короче, расписываем с тобой, где что покупаем.

N: В разных местах, наверное, нужно по-любому да.

И. Ш.: Конечно, да, и там что-то пробить надо будет, я, может, попробую пробить.

N: Я тоже порыскаю.

И. Ш.: А потом с тобой выезжаем в лесок и делаем.

N: Да, нормально.

Разговор №7. Сделать бомбу
Беседуют, предположительно, Арман Сагынбаев (А. С.) и засекреченный свидетель (N). Мы не публикуем ту часть разговора, в которой обсуждается рецепт изготовления СВУ, так как это противоречит законодательству РФ.

N: Ты обладаешь соответствующими знаниями, ты говоришь, по СВУ, на каком уровне у тебя практический опыт был?.. Просто я с какой целью интересуюсь. Прежде, чем ответить на этот вопрос, я бы не хотел выступать вместе со своим знакомым, с которым мы общаемся, который нас с тобой познакомил, в роли подопытного кролика, чтобы ты, зная теоретический уровень, предложил нам какие-то вещи. Ты можешь такое о себе сказать, что у тебя опыт был уже?

А. С.: Да, могу.

N: Всё тогда, хорошо. Смотри, что ты можешь посоветовать из оборудования, которое минимально необходимо?

Собеседник рассказывает о необходимом, на его взгляд оборудовании, реагентах а также побочных эффектах в ходе «производства».

N: Смотри, у меня есть возможность делать это всё в подвале частного дома. Со стороны это не будет вызывать подозрения? В плане того, не будет ли каких-то шумов в производстве?

А. С.: Нет, не будет. Если делать неправильно, то максимум, что будет, это закипит то, что в колбе...

N: Хорошо, это в принципе всё доставаемо. Тогда, я думаю, инструкции соответствующие по покупке, по всему, это ты можешь моему товарищу скинуть, чтобы у нас с ним было взаимодействие более плотное, я бы сказал. То есть, по этому поводу вопросов нет. По большому счёту, спрашивать особо больше нечего. Задерживать больше не хочется. То есть, поболтали по делу. Смотри, ещё такой вопрос... Что?

А. С.: Я не сильно задерживаюсь. Я один в комнате остался. Поэтому времени у меня хватит.

N: Хотел ещё спросить уже более отвлечённо вот какой момент. Мы уже общались со Спайком, с тобой, Андрей. Как ты думаешь, просто уже хочется действовать или хотя бы вместе тренироваться. Как думаешь, через какое время меня будут потихоньку допускать в группу, как ты сам считаешь?

А. С.: Вопрос, когда тебя допустят?

N: Да.

А. С.: Мое предположение, когда тебя допустят, тогда уже либеральный коммунизм наступит.

N: Понял тебя, хорошо. В принципе, тоже имеет право такая точка зрения.
А. С.: Мне по барабану, какие взгляды у людей со мной, если они преследуют те же самые цели. Потому всё дело ещё в доверии. Как я понимаю, что ты... Ну типа есть ещё всякие субкультурные «антифы», у которых антифашизм головного мозга, которые думают, что у них оппоненты — это боны (нацисты. — RT). А я так не думаю. У меня оппонент — государство.

N: Я, в принципе, таких же взглядов придерживаюсь. И там товарищи из Сибири тоже. Я одному из них намекнул осторожно, что сейчас самые интересные знания потихоньку получаю. Он отнёсся абсолютно положительно...

Далее собеседники обсуждают возможную поездку в Сибирь на соревнования по стрельбе.

N: Хорошо, тогда ещё вот какой вопрос по поводу производства: в каких объёмах это можно делать?

А. С.: Когда чечены устраивали небольшие, — как там в «Пятом элементе», «биг бада бум», или что-то в этом духе, — они приезжали на рынок, закидывали ... лопатами в грузовик, затем туда закидывали ... и, пока они ехали, там всё перемешивалось, и примерно такие объёмы ты можешь сделать.

Далее собеседники обсуждают изготовление микроконтроллеров, которые будут активировать взрывное устройство через телефонный звонок, а также способы изготовления детонаторов и замедлителей.

Кем может быть «тайный свидетель»
Илья Шакурский и его защита утверждают, что тайный свидетель — это провокатор по имени Влад Добровольский (имя и фамилия могут быть не настоящими). Как объяснял Шакурский в своём заявлении в суде, он познакомился с Добровольским в соцсети. По его словам, тот учится в Пензенском государственном университете и тесно общается с неонацистами. Якобы, Добровольский сообщал Шакурскому о готовящихся нападениях на антифашистов. Как объяснял фигурант дела «Сети», происходило это «из-за личной обиды на пензенских нацистов». Шакурский, выступая в суде, заявил, что Добровольский ему рассказывал о некоей неонацистской радикальной организации, «цель которой — борьба за автономию Сибири». Шакурский, по его словам, «посчитал своим долгом узнать больше об этой организации, чтобы в дальнейшем разоблачить её с помощью написания статей в СМИ» и стал «намеренно вводить в заблуждение Добровольского, когда говорил о своих взглядах и поддерживал его предложения».

Шакурский записывал аудио разговоров с Добровольским и сохранял переписку. Следователи обнаружили эти файлы в компьютере и смартфоне Шакурского и приобщили к делу.

*«Сеть» — организация признана террористической по решению Московского окружного военного суда от 17.01.2019.

** Антифа — международное левое и леворадикальное движение, ставящее целью борьбу с неофашизмом и неонацизмом, а также расизмом и разными формами дискриминации. У движения нет единой структуры, стратегии и тактики. Есть группы, проводящие сугубо мирные акции — митинги, кинопоказы, конференции по вопросам дискриминации. К антифа себя причисляют ряд экологических групп, благотворительных, феминистских организаций. Параллельно есть группы, причисляющие себя к этому же движению, которые действуют за рамками законодательства своих стран, в частности блокируют, в том числе совершая насильственные действия, акции своих противников — неонацистов и неофашистов. Такие стычки во всем мире, не исключая Россию, неоднократно заканчивались применением оружия и смертельными исходами.

*** — нецензурное слово.