Во-первых, что бы мы ни подразумевали под «майданами», беспорядки в Армении превратились в «майдан» уже по ходу процесса, когда к ним стали подключаться дополнительные силы. В свою очередь, изменение отношения к протестам со стороны отдельных политиков, партий и внешних агентов объясняется не внезапным американским спонсорством или принуждением, а банальным чутьём.

Примкнувшие и присоединившиеся поняли, что на протестах можно заработать-либо в прямом, финансовом смысле, либо в политическом. И начали переговариваться, перекрашиваться и перебегать.

Во-вторых, содержательные отличия армянской ситуации от украинских «майданов» не отменяют технологического подобия. Это подобие основательно сбивает с толку: многим кажется, что методами американских кураторов «цветных революций» и «майданов» могут пользоваться, соответственно, только их, кураторов, креатуры.

Это не так. Когда вы пользуетесь молотком, изобретатель молотка вами не руководит. Технологии «майданов» понятны и просты, а в армянских масштабах не требуют никаких избыточных вложений. Вполне хватит вливаний местных армянских олигархов. А они в Армении есть, как и в любом капиталистическом государстве, особенно в бедном.

Поэтому бросались в глаза не просто сходства, а прямые заимствования: пианино на площади, автоколонны, истерическое завышение численности протестующих (хотя численность и без того впечатляющая для армянских масштабов), и прочее.

Но это просто подражание эффективным образцам, использование результативных технологий, которые ничего не стоит перенять после наблюдений за успешными переворотами в Грузии, Украине и т. д. Ещё раз подчеркну: для этого американское спонсорство не обязательно.

К слову, так называемый «евромайдан» в Украине 2013-го обзавёлся американскими кураторами далеко не сразу: на первых порах эти кураторы, напротив, велели своим креатурам — Яценюку, Кличко, Тягнибоку — держаться в стороне от мутноватых психопатов, управляемых на тот момент «аутентичным» интриганом Лёвочкиным.

Вообще представление о том, что американцы или их союзники непременно заранее разрабатывают сложнейшие спецоперации по смене режимов в других государствах, не является бесспорным. Как раз сила и эффективность американских специалистов в этой сфере заключается в быстрой реакции на благоприятные для них процессы.

Заблаговременно и тщательно они только наблюдают за этими процессами, потому что гораздо легче не организовывать и конструировать проамериканские движения, а поддерживать и развивать то, что возникает само по себе. Этакая политическая селекция. Наши этого никак не поймут, нашим всё кажется, что нужно полностью с нуля выращивать «своих», а теми, кто появляется сам, лучше пренебречь, потому что мало ли почему они появились!..

Самоубийственная логика в современном мире. Многим, конечно, кажется, что американцы регулярно садятся в лужу с теми бармалеями, которых они поддерживают там и сям, но на деле в луже оказываются только те страны, где бармалеи были поддержаны.

Что американцам-то от беснования талибов в Афганистане, ИГИЛ* в Ираке и Сирии или неонацистов на Украине? Да ничего. Только выгода.

В-третьих, добровольный уход Саргсяна в отставку был правильным выбором. Обратите внимание: Саргсян остался в армянской политике, избежав участи Януковича. Ещё и красиво оформил свой уход. Не ушёл бы, так даже не Януковича, а Каддафи судьба ждала бы его. Всё-таки не надо забывать, что в Армении мало того, что оружие на руках если не у каждого, то у каждого второго (а чего вы ждёте от воюющего государства?), но ещё и немножечко другие политические традиции.

Это вам не Украина, где нацисты и обезьяны поделили между собой парламент, и прекрасно себя чувствуют уже четвёртый год. В Армении, напомню, парламент, если что, и расстрелять могут. И не из танков, как в демократической ельцинской России, а как раз по-настоящему демократично: из автоматов, без особых шансов на спасение для расстреливающих, просто в духе напоминания о неизбежности нравственного воздаяния. Извините за невольное ёрничанье, но это действительно совершенно особое дело — заниматься политикой в стране, где хорошо помнят, как именно следует приводить в чувство неэффективных и оторвавшихся от народа политиков.

Впрочем, я, конечно, как цивилизованный и европейски мыслящий человек, глубоко правосознательный и законопослушный, категорически осуждаю подобные иллегальные методы.

В-четвёртых, в происходящих в Армении событиях пока ещё нет чётко разделившихся двух сторон, как на Украине, где почти сразу стала очевидной невозможность пребывания «над схваткой» или отстаивания «третьей позиции». Их нет по причинам, указанным выше: внешние агенты пока ещё не конкретизировали своё влияние (ни американцы, ни наши, прошу отметить), а Саргсян «отставился», тем самым лишив возможных провокаторов серьёзного инструмента для развязывания полноценной гражданской войны.

Оружия для которой, как я уже написал, предостаточно на руках армянских граждан. А уж темперамента соответствующего — в избытке. Думаю, не нужно отдельно объяснять, что для страны, отягощённой проблемой Карабаха, да и самим фактом соседства с Азербайджаном и Турцией, гражданская война равносильна самоуничтожению.

В-пятых, многие отечественные коллеги попались на удочку информационных агентов протестующей стороны, и стали повторять популяризованные последней обороты и обозначения. Стали говорить и писать, например, о «карабахском клане». Эта выдумка — прямая калька с испытанной на Украине технологии, где протест накачивали ненавистью к «донецкому клану».

Разница в том, что донецкий клан действительно существовал в украинской политике, а карабахского клана в армянской политике нет.

Но и в том и в другом случае гарантированно создаётся негативный ярлык, стигма в отношении конкретной региональной группы. Подчёркиваю: не к политикам, входящим в некое мнимое клановое объединение, а ко всем жителям конкретного региона. Между тем определённые отличия между карабахскими, ереванскими и гюмрийскими, например, политиками обнаружить можно.

Карабахские склонны к политике объединения во внутренних и внешних вопросах; к политике сочетания принципиальных позиций с диалогом обо всём, что к ним не относится; наконец, к примату политических решений над экономическими и прочими. Ереванские политики — именно политики! — это странная смесь барыг с бюрократами, хитрыми, изворотливыми и жадными; руководствуются в политике преимущественно личной выгодой.

Гюмрийские политики большей частью -националисты иррационально-традиционалистского типа; отчасти этому способствует находящаяся в Гюмри российская военная база, хотя в то же время в самом городе националистические настроения маргинальны. Однако все эти отличия — точечные, ни одна из названных групп не организована в клан. При этом в Армении при всей традиционной для электоральной демократии оторванности политической элиты от масс связь политических кругов с населением гораздо прочнее, чем в той же украинской политике.

Поэтому рассуждения о происходящем исключительно в ключе «кланы воюют», «олигархи борются» настолько же поверхностны, насколько и попытка списать всё на привычную уже схему «американского майдана».

В-шестых, при всех отличиях от укро-майданов кое-что из справедливого для оценок украинских событий справедливо и для армянских событий. Например, вот что: категорически нельзя верить ни одному слову, звучащему сейчас из уст Пашиняна и сторонников. Особенно словам о непременном сохранении дружбы и прочих отношений с Россией.

Напомню: в ходе «евромайдана» многие говорящие головы протеста прямо называли Россию «братской страной» и категорически не допускали никакого изменения в отношениях с нею. Дескать, у нас же «евро» майдан, а не «антироссо» майдан. Цена нынешним заверениям Пашиняна — тот же ломаный грош.

Можете последить за армянскими телеграмм-каналами, поддерживающими протесты, посчитать, сколько там невероятных фальшивок в отношении вмешательства российских спецслужб в армянские события. В одном из таких каналов придурковатые админы умудрились истолковать высказанную Путиным надежду на разрешение кризиса с опорой на Конституцию и результаты легитимных парламентских выборов 2017го года как «попытку вмешательства России во внутренние дела Армении».

Если отношения Армении и России не будут испорчены в результате всего происходящего, то это не будет результатом обещаний Пашиняна и протестующих.

Резюмирую. Процессы в Армении далеки от какого-либо итога. Однако вполне очевидно, что властная система в государстве страдает теми же пороками, что и украинская система при Януковиче. Не случайно уже фиксируются перебежки из Саргсяновской партии в парламенте в стан противников — вспомним Партию регионов.

При этом очевидны и отличия от украинской ситуации, в том числе и с точки зрения внешнего влияния. Пока Пашинян опирается прежде всего на финансирование заинтересованных олигархов и на реальное недовольство масс, тогда как американская поддержка не носит выраженного характера.

К тому же не нужно забывать и о том, что на определённую часть армянского политикума имеют влияние не только Россия и Иран, но и Турция, каким бы парадоксальным это ни казалось. И если в случае с Украиной турецкое влияние было тождественно американскому, то в армянском ситуации о такой тождественности говорить не приходится. В то же время армянские политики обладают куда большим ресурсом самостоятельности и политической воли, чем украинские.

Именно поэтому Саргсян сумел внять рекомендациям российской стороны (именно так) и подать в отставку. То, что происходит в Армении, — это действительно внутренние армянские дела.

Пока что. Поэтому пока ещё имеет значение то, что Пашинян и его союзники по парламенту набрали в 17 м году смешное количество голосов. Но в то же время в любой момент протесты могут быть полностью поставлены под внешний (скорее всего американский, несмотря на всё сказанное) контроль; протестующие совершенно не случайно пытаются педалировать шантаж властей, додавить их и вынудить принять сугубо «майданное» решение сложить лапки и передать власть внеконституционным путём.

Это всё может произойти, но пока не произошло. Поэтому рекомендую всем интересующимся внимательно наблюдать собственно за событиями, а не разносить по городам и весям глупости, транслируемые многими коллегами и бывшими коллегами, наподобие «армяномайданов», «хороший повод избавиться от дармоедов» и «Лаврова с собой заберите».

Часть 2. После.
Итак, Армения снова на протестах, теперь уже в ожидании 8 мая и повторного парламентского голосования. Я по-прежнему считаю, что в армянской ситуации неопределённостей больше, чем определённостей. И дополню свой текст «до» всего лишь двумя акцентами.

Акцент первый — на совершенно невразумительном поведении РПА. Зачем была нужна эта выходка с отказом голосовать за Пашиняна?

Вернее, даже не так: на что они рассчитывали? На то, что участники и организаторы протестов (а об этих протестах можно говорить кардинально противоположные вещи, кроме того, что касается их массовости: по армянским меркам их масштабы беспрецедентны) клюнут на простую удочку с затягиванием времени и дадут дотянуть до перевыборов парламента без назначения премьера?

Это, мягко говоря, был бы весьма нерациональный расчёт. Нужно было либо стоять на своём с самого начала, выдвигать своего кандидата и не идти на поводу у площадей вовсе (что было вполне возможно после отставки Саргсяна — ибо «народные требования» касались именно его отставки, а назначение Пашиняна всплыло уже позже), либо уже последовательно «миролюбствовать» и удовлетворить протестующих и во втором требовании.

Теперь же РПА выглядит как мелкий жулик, умудряющийся жульничать, даже соблюдая основные законы.

Акцент второй — на всё большем количестве признаков майданизации армянских протестов. В этом смысле особенно показательны восторженные пропагандисты протестов. Они настолько скверно образованы, что умудряются «подтверждать» отличия армянских протестов от майдана указанием…на очевидные сходства. Например: фотографии детей, «вышедших блокировать» улицы в армянских городах подаются, как эталон «мирного» протеста. Смотрите, дескать, это никакой не майдан! У нас люди танцуют и смеются на площадях, жарят шашлык и поют, — это не майдан!

Но как раз это и есть основные признаки майдана. Коктейли Молотова, резня и стрельба — это просто следующий акт. После отказа РПА голосовать за Пашиняна депутатам и функционерам от партии немедленно стали угрожать ровно по тем же схемам, которые были актуальны в Грузии и на Украине. И хоть этого по-прежнему не достаточно для того, чтобы поставить армянским протестам окончательный диагноз, но симптомов всё больше, и это наводит на нехорошие мысли. Хотя и не делает ситуацию более определённой.

Константин Долгов, директор Центра евразийской интеграции, специально для «Русской Весны»