В общей сложности для 56 млн турецких избирателей открыли 167 тыс. избирательных участков. Опросы накануне дня голосования говорили о примерно равном числе противников и сторонников принятия поправок в конституцию 1983 года, и власти, опасаясь возможных столкновений, привлекли для охраны участков 380 тыс. полицейских. Однако потасовок это не предотвратило: одна из драк на почве разных политических взглядов в юго-восточной провинции Диярбакыр закончилась гибелью трех человек.

Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган, ранее назвавший референдум «исторической революцией», появился на избирательном участке в Стамбуле в районе полудня в сопровождении своей супруги и внуков.

— Мы проводили референдумы и раньше. Но этот референдум по новой административной системе — выбор в пользу перемен и трансформации. Верю в демократический здравый смысл моей нации, — заявил президент журналистам на выходе с участка.
Ранее турецкий лидер пообещал «фестиваль по всей Турции, когда результаты будут объявлены». Судя по всему, законный повод для «фестиваля» у него появится: по данным высшего избирательного совета, за пакет из 18 конституционных поправок, выдвинутый властью, в целом по стране проголосовали около 52% избирателей.

При этом в крупнейших городах страны — Анкаре и Стамбуле — значительная часть жителей выступили против.

Главная суть нововведений сводится к превращению Турции в президентскую республику — хоть и «с турецкой спецификой», отмечают многие эксперты.

По новой системе пост премьер-министра ликвидируется, а все важнейшие полномочия — назначение и увольнение министров, части судей в реформирующемся Верховном суде и формирование бюджета — де-юре закрепляется за президентом, который ко всему прочему сможет оставаться членом собственной партии, а не класть партийный билет на стол, как сейчас, чтобы быть формально нейтральным.

Таким образом, парламент, число мест в котором будет увеличено с 550 до 600, теряет право выносить вотум недоверия правительству, но получает право объявить импичмент главе государства за больший список предполагаемых преступлений (сейчас — только за госизмену). Впрочем, как заверил «Известия» почетный президент прокурдской Партии демократии народов депутат Эртугрул Кюркчю, это лишь трюк, поскольку добиться вынесения импичмента на практике фактически нереально.

Сторонники поправок утверждали, что только сильный лидер с широкими полномочиями сможет эффективно бороться с экономической рецессией и терроризмом, и активно ссылались на частые в прошлом примеры падения турецких правительств из-за разногласий премьеров и президентов.
Противники убеждали, что скроенные под личные амбиции Эрдогана поправки — а они дают нынешнему лидеру Турции возможность еще дважды баллотироваться в президенты и оставаться у власти до 2029 года — окончательно зафиксируют систему, выстраиваемую им все последние годы, а особенно после неудавшейся попытки переворота в июле прошлого года. Как выразился один из противников поправок, «не хочется садиться в автобус без тормозов, а эта система — как раз такая».

Без радости к положительному для турецкого лидера исходу референдума наверняка отнесутся и в Евросоюзе, ряд стран которого ранее запретил турецким политикам вести агитацию среди европейских турецких общин. Но, похоже, никаких других вариантов, кроме как продолжать вести дела с нелюбимым, но хорошо знакомым Эрдоганом, у ЕС нет.

— Многие европейские лидеры, возможно, надеются — на мой взгляд, необоснованно, — что победа в референдуме позволит Эрдогану установить авторитарную стабильность и использовать более прагматичный подход к международным отношениям. Зная, что реальной возможности вступления Турции в ЕС нет, обе стороны могут с удовольствием поддерживать эту фикцию, развивая тем временем дееспособные деловые отношения, — отметил в беседе с «Известиями» политический аналитик американского Центра двухпартийной политики Николас Данфорс.

Ранее источники «Известий» в российских дипломатических кругах выражали опасения, что превращение Турции в «суперпрезидентскую» республику сделает Эрдогана еще менее предсказуемым партнером для Москвы. Впрочем, сама Турция настроена на углубление отношений с Россией, и не в последнюю очередь — в пику Западу. Как заявил в выходные глава турецкого МИДа Мевлют Чавушоглу, вмешательство западных стран в дела России и Турции связано со сближением Анкары и Москвы и «похоже на недуг, длящийся не первый год».