"Неокупована Донеччина теж не бажає, щоб Донецьк повертався на правах автономії. Тільки на првах військової комендатури на найближчі роки" ("Неокупированный Донбасс не желает, чтобы Донецк возвращался на правах автономии. Только на правах военной комендатуры")

    "Ви годуйте нас відновлюйте наші міста!? Терарюг на чолі з Ахметкою та К в буцегарню! Майно конфісковати та на ці кошту відновлювати Дунбас! Ні копійки з України! Провести десепаретизацію населення ! Кому не подобається - в кацапію до братів!" - можно, я не буду переводить дословно? Смысл в том, что вы нас кормите(!), восстанавливайте разрушенными нами же города(!!!), Украина не даст на восстановление Дунбасса ни копейки, несбежавшее в Россию население Донбасса десепаратезировать (однако), а Ахметова раскулачить - с последним, впрочем, соглашусь.

    "Танунах. Сначала фильтрационные лагеря, а потом вхождение." - дорогие дончане! Я знаю, что среди вас есть те, кто даже живя в Донецке хотят возвращения в Украину. Вы верите, что при умовоззрительном возвращении, они станут разбираться, кто "свой", кто "не свой"? И не отправят в фильтрационный лагерь и вас за компанию?

    "В составе Украине со всем этим сбродом? Только если вся эта шваль отправится "на подвал", а еще лучше- в ад!" - я согласна! Не нужна Донбассу ни Украина, ни её сброд! И с подвалом согласна - Поросенку в подвал в первую очередь!

    "что-то вспомнился юмористический номер Гальцева и Воробей-"Возьмите меня"..." - ну, то ваші дівочі мрії. "Возьмите меня" - это про Украину и Эвропу. Возьмите, да ещё и раком поставьте, а мы только рады будем.

    Фублягадость.

    Господи-боже, может, я трижды наивная, но я продолжаю верить и надеяться, что слива не случится.
    Продолжаю верить и надеяться на чудо.
    Бывают же чудеса. Случаются - нежданные, негаданные, необъяснимые.
    Потому что - нельзя назад в Украину. Если раньше я допускала возможность воссоединения, то сейчас окончательно убедилась - нельзя.
    Даже если сменить полностью правительство, убрать всех, кто виновен за кровопролитье на Донбассе, где-нибудь найти и поставить правителя с мозгами, останется эта озлоблённая, лишённая мозгов свора.
    Чудо. Нам нужно чудо.
    Бывают же чудеса...

– Андрей Евгеньевич, первым Минским соглашениям исполняется год. Насколько они, с вашей точки зрения, выполнили свою миссию?

– Как видите, спустя год дальше добрых пожеланий дело не сдвинулось. И до сих пор не просматривается сценарий разрядки. Хотя она и возможна. Но вы видели события у Верховной рады, запутан и дестабилизирован даже украинский политический класс, который мало что понимает в происходящем. Посмотрите на президента Порошенко! Он выступает на трёх площадках – и на трёх площадках говорит разные вещи.

– Недавно с подачи Порошенко Рада приняла в первом чтении закон о децентрализации. Может ли он в перспективе дать Донбассу особый статус?

– Кровавые события возле киевской Рады носят потрясающе нелогичный характер. Потому что те изменения в Конституцию, которые с такими боями проталкивает в парламенте Порошенко, с нами никак не согласованы, и Донбассом приняты никогда не будут. Это манипулятивный процесс, который Киев запустил, принимая закон о местных выборах, закон «О муниципальной страже», а теперь – об изменениях в Конституцию. Эти решения позволят Порошенко отчитаться перед Европой и мировым сообществом о том, что он якобы выполняет Минские соглашения. Хотя в тексте «Минска-2» прописано согласование с нами всех изменений.

– Как бы то ни было, в последние дни на Донбассе установилось некоторое затишье. Надолго ли оно?

– Говорить о затишье, на мой взгляд, ещё рано. Вялотекущий военный конфликт у нас идёт постоянно, и два-три дня тишины никак не могут считаться гарантией мира. Причём сейчас украинской стороне выгодно считать нынешнее положение затишьем. До этого же Киев неоднократно преувеличивал в 3–4 раза количество боестолкновений – раньше ему было выгодно выставлять ситуацию так, будто боевые действия идут активнее, чем есть на самом деле. А сейчас, возможно, ему выгодно поступать ровно наоборот. Вот Киев и закрывает глаза на некоторые обстрелы, приуменьшая их интенсивность.

– Как местные выборы в ДНР и ЛНР изменят ситуацию в республиках?

– Они пройдут у нас 18 октября, и это будут выборы в местные органы власти, поскольку Народный совет и глава республики уже выбраны. Для чего они нужны? В первую очередь для того, чтобы население получило легитимную местную власть, ведь в ходе войны многие мэры городов и главы районов сбежали из республик, пока вместо них действуют назначенные. Мы зовём на местные выборы представителей БДИПЧ ОБСЕ (Бюро по демократическим институтам и правам человека. – Прим. ред.) и других иностранных наблюдателей. Кроме того, об этих выборах было заявлено больше года назад – мы обещали населению включить его в политический процесс на местном уровне.

– Но ведь Донбасс могут обвинить в том, что местные выборы проведены не по украинскому законодательству, и использовать это для обострения конфликта.

– Безусловно, могут. Но вы думаете, если мы откажемся от выборов, Порошенко не найдёт других причин воевать? Целый год западные СМИ рассказывают о том, что «сепаратисты вновь сами себя обстреляли». А вы зайдите на сайт ОБСЕ, почитайте отчёты – там всё написано: откуда прилетел снаряд, по какой траектории, какого калибра. И вы увидите, что подобные заявления – полная чушь.

– Возможно ли в ближайшем будущем проведение в ЛНР и ДНР референдума о присоединении к РФ?

– Да, сейчас ходит много разговоров о том, что после местных выборов в наших республиках должен быть проведён референдум о присоединении к России. Но если чётко проследить, откуда пошла информация, вы заметите: её запустили очень серьёзные «грантоедческие» структуры. Цель этих «информационных сливов» – дискредитация самой идеи такого референдума. Понятно, что население и ДНР, и ЛНР нормально воспримет референдум по присоединению к РФ когда-то в будущем. Но вот все эти «фальстарты», называние каких-то «конкретных» сроков, подробностей, распускание слухов о бюллетенях «в цветах российского флага» и с проставленными «где нужно» крестиками – во всём этом видна задача дискредитации самого слова и самой идеи референдума.

Поймите, мы не скрываем того, что шаг за шагом движемся в сторону России. Логичным завершением этого пути было бы проведение интеграционного референдума. Но говорить о том, что это случится в ближайшее время, неразумно.

– То есть можно сказать, что по крайней мере в этом году референдум не состоится?

– Да, на 90 процентов.

– Однако большинство населения Донбасса сегодня идентифицируют себя как русских и стремятся в Россию?

– Безусловно. Вообще-то у нас «русская весна» произошла. Вы же знаете, под какими лозунгами, флагами проходили все события 2014-го. Или вы думаете, что «русская весна» была произведена какими-то приезжими русскими, которые потом уехали… Да, у населения Донбасса сегодня есть определённая усталость от перманентной войны, от неопределённости положения. Но люди требуют от нас какого-то движения вперёд, возможно, более плотного сотрудничества с Россией, движения в сторону России. По сути, люди хотят того же, за что они и голосовали на референдуме в мае 2014-го.

– Но допускаете ли вы сохранение Донбасса в составе украинского государства, полностью переформатированного?

– Считается, что Минские соглашения были подписаны для того, чтобы сохранить Украину. Но в полушутку можно сказать, что если Украина выполнит весь комплекс мер, предусмотренных «Минском-2», то это будет другая страна, в других границах и с другим названием. И Турчинов с Порошенко будут в этой стране сидеть в тюрьме. Имеется в виду, что в самих Минских соглашениях заложены принципы денацификации, федерализации и многие другие меры, способные полностью переформатировать нынешнюю Украину.

Мог бы остаться в такой новой Украине ДНР? Мне трудно судить, я не могу рассуждать за весь Донбасс, как говорят, «меня так не зовут и фамилия у меня другая». У нас за последний год – чудовищное количество погибших жителей, у людей в памяти – страшные бои на нашей территории, множество безымянных могил. О количестве погибших мы можем говорить только так: «Между 10 и 50 тысячами». Как известно, «кровь не водица», а гражданская война – один из самых тяжёлых эмоционально переживаемых конфликтов. И на таком фоне как-то несерьёзно бросаться такими словами, как «вхождение» или «невхождение» в состав Украины. Вы меня простите, но многие политологи, которые употребляют эти термины, просто оторваны от реальной жизни…

– Можно ли сказать, что к сегодняшнему дню гуманитарную катастрофу в Донбассе усилиями России всё-таки удалось предотвратить?

– Ситуация в этом плане не катастрофическая, но стабильно тяжёлая. Да, существуют сети бесплатных столовых, церкви, где кормят людей. К примеру, в Горловке в церкви ежедневно организовывают питание для 4700 человек. Происходит раздача продуктовых наборов, работают социальные службы, которые ухаживают за лежачими больными. То есть от голода люди не умирают. Доступ к медицинским услугам тоже есть, пусть даже затруднённый. Минимальные пенсии и зарплаты основным госслужащим – врачам, учителям – сейчас уже выплачиваются. Но периодически в результате обстрелов люди оказываются то без воды, то без электричества, а восстанавливается всё это не сразу и с трудом. Многие дома разрушены или повреждены, а зима приближается.

Ещё одна большая проблема – беженцы, которые не могут вернуться домой. Как минимум два с половиной миллиона человек находятся на территории России, а ещё около миллиона, по нашим оценкам, – на Украине. Чтобы эти люди вернулись, им нужно обеспечить здесь нормальные условия, работу, безопасность. Но пока с этим очень сложно.

Вообще, термин «гуманитарная катастрофа» – понятие отвлечённое, тут всё познаётся в сравнении. Конечно, до идеальных и благополучных жизненных условий нам далеко, но, допустим, по сравнению с Африкой у нас дела обстоят неплохо. А главное, в ДНР есть положительная динамика. Например, при вступлении в мультивалютную зону у нас в супермаркетах из 20 касс с рублями работали только две, а теперь – 19.

– Какие главные задачи предстоит решить властям обеих республик в ближайшее время?

– Мы живём в условиях военных действий, поэтому первостепенные задачи – по объективным причинам – порой меняются раз в неделю. К примеру, задача водоснабжения не стоит, но вдруг снаряд попадает в водопровод – и 400 тысяч человек остаются отрезанными. Поэтому главной задачей становится ремонт этого водопровода. Слишком многие вещи у нас происходят незапланированно.

Да, мы одной рукой воюем, а другой пытаемся построить мирное государство, и часто эти действия входят в диссонанс. Но мы поставлены в такую ситуацию. Нет энциклопедии, в которой мы могли бы прочитать: «В случае гражданской войны действуйте так-то и так-то». Вот и приходится решать вопросы по мере их поступления.

Кстати, именно тяжёлое гуманитарное положение стало в прошлом сентябре одной из причин, по которой мы решились на переговоры с Киевом. У нас было разгромлено более 300 подстанций – украинцы сознательно по ним стреляли, чтобы лишить людей электричества. А зимой нас оставили без газа – хорошо ещё, что тогда Россия пришла на помощь.

– Представители Украины обвиняют вас в том, что вы специально ставите артиллерийские орудия в гущу мирных кварталов, из-за чего гражданское население потом попадает под обстрелы. Это ложь?

– Это не ложь, а откровенное передёргивание. Любой военный вам скажет: если батарея стоит в жилом квартале и стреляет по позициям противника, то туда должны прилететь снаряды. Но в ответ украинские войска начинают тупо обстреливать соседний квартал, в котором нет никаких орудий. Причём снаряды летят куда попало. Вы даже можете спросить об этом не нас, а членов миссии ОБСЕ, которая находится в самом центре Донецка. Её представители вообще не понимают, какова логика этих обстрелов, в результате которых под раздачу попадает ЦУМ или пожарная часть.

Предположим, вы живёте в квартале, в который часто летят снаряды, а ваши родственники – в более спокойном месте. Как вы поступите? Во время обострения вы попроситесь к родственникам и будете у них жить какое-то время? Но если районы обстреливаются в совершенно хаотическом порядке, то вы просто не знаете, куда прилетит следующий снаряд. В итоге вы забираете детей и становитесь беженцем.

– Ваш прогноз: может ли конфликт в скором времени вновь перейти в острую фазу?

– Новое обострение ситуации вполне вероятно, потому что со стороны Киева нет внятного политического решения. А если политики молчат, то рано или поздно начинают говорить пушки. Ни один из пунктов соглашения полностью не выполнен. Поэтому «Минск-2» если ещё не мёртв, то уже при смерти. Сегодня к границам наших республик стянуто огромное количество войск, с украинской стороны – до 80 тысяч человек. В общем, происходящее на Донбассе напоминает курение на бочке с порохом.

– Если украинская армия решится на новое наступление, смогут ли силы ЛНР и ДНР его отразить?

– Гарантировать мы ничего не можем, но, думаю, что да – мы сможем отразить это наступление. По поводу усиления украинской армии тоже возникло много мифов. Фактически на Украине прошло уже шесть волн мобилизации, на подходе седьмая. Но люди, которым они дают в руки оружие, не являются профессиональными военными. Украина за это время не построила реальную армию, она просто тупо мобилизует народ со всей страны. Причём 90 процентов из них никогда не держали в руках автомат, потому что 23 года армии на Украине никакой не было.

– А вероятен ли сценарий, при котором вы сами пойдёте в наступление, допустим, на Мариуполь?

– Я в принципе не уполномочен отвечать на такие вопросы. Хотя думаю, что такой вариант вполне возможен. Но сегодня ситуация немного другая – налицо провокации с украинской стороны. И хотя их никто не скрывает, они совершенно не освещаются на тех телеканалах, на которых должны освещаться. В тот момент, когда, например, Порошенко рассказывал Олланду и Меркель, как он придерживается Минских соглашений, в четыре часа утра украинская артиллерия подвергла хаотическому обстрелу центр Горловки – снаряды попадали в церкви, ПТУ, просто в жилые квартиры. Два человека погибли, шесть получили тяжёлые ранения. Это было сделано специально – пока город спал, они хотели нанести максимальный ущерб. Видимо, часть украинских элит хотела показать, что Порошенко контролирует не всю ситуацию.

– Какие вообще, на ваш взгляд, цели у Порошенко? Он заложник положения или у него самостоятельная политическая игра?

– Цель одна – удержать его олигархическую группу у власти. Ему нужен вялотекущий конфликт, который позволяет держать всё в узде. Что мы сегодня видим на Украине? Фактически это дефолт, сильнейшее падение уровня жизни, захлёстывающий хаос и бардак. И в этой ситуации Порошенко заинтересован в вялотекущем конфликте для мобилизации населения и для защиты себя и той олигархической группы, которую он представляет. Я думаю, что это просчитанные действия по бесконечному растягиванию конфликта. И я не вижу на территории Украины ни одной «партии мира». Я вижу только группы, которые заинтересованы в вялотекущем конфликте, и группы, которым нужен конфликт полностью горячий. Налицо ситуация «доброго» и «злого» полицейского.

– Способны ли сторонники продолжения горячего конфликта свергнуть Порошенко?

– Нет, они способны только спровоцировать ещё больший конфликт. Скопление оружия и военной техники вдоль линии соприкосновения. 70–80 тысяч человек плюс тяжёлое вооружение, которое стреляет на расстояние до 50 километров… Всё это может взорвать ситуацию даже без прямого указания Порошенко.

– Не могли бы вы нарисовать два сценария: один – пессимистический, а другой – оптимистический?

– Что касается неблагоприятного сценария… Понимаете, любой гражданский конфликт с большим трудом гасится сам собой. Чаще всего это происходит тогда, когда, извините, заканчиваются пассионарии с обеих сторон. На Донбассе орудуют 60 территориальных батальонов, участники которых год отвоевали вместе, заработали денег, почувствовали себя боевым братством. Они накопили огромное количество оружия, которое никто сдавать не собирается. И вот эти люди завтра вернутся в своё Запорожье, после чего там заполыхает ещё один фронт гражданской войны… Нечто тлеющее, гниющее и булькающее, как сегодня, может продолжаться на Украине в течение долгого времени.

– Хорошо, с пессимистическим сценарием мы разобрались. А каким вам кажется выход из нынешнего тупика?

– Для ответа на этот вопрос обратимся к истории. Украина уже переживала в XVII веке период руин, и тогда пожар гасили соседние страны. К примеру, Слобожанщина – территория нынешней Харьковской области – возникла из беженцев из центральных областей Малороссии, которые искали защиту у русского царя. Бросали свои двухэтажные дома, жили в землянке, получали по пять рублей. Но главное, они понимали, что теперь спасены. Вот и сегодня, я надеюсь, мировое сообщество не захочет продолжения такого длительного и крупномасштабного пожара на территории Украины и постарается его как можно скорее потушить. Поэтому для меня позитивный сценарий – это вмешательство внешних сил, переформатирование Украины, денацификация и ликвидация олигархических групп, заинтересованных в сегодняшнем вялотекущем конфликте, который может завести нас в горячую и очень длительную фазу. Владимир Путин, Ангела Меркель и Франсуа Олланд устно гарантировали выполнение Минских соглашений, то есть поставили свою политическую карьеру в определённую зависимость от решения данного вопроса. Поэтому есть надежда на вмешательство «нормандской тройки» как гаранта мирного процесса.