Превратила всё в шутку сначала,
Поняла - принялась укорять,
Головою красивой качала,
Стала слезы платком вытирать.

И, зубами дразня, хохотала,
Неожиданно всё позабыв.
Вдруг припомнила всё - зарыдала,
Десять шпилек на стол уронив.

Подурнела, пошла, обернулась,
Воротилась, чего-то ждала,
Проклинала, спиной повернулась,
И, должно быть, навеки ушла...

Что ж, пора приниматься за дело,
За старинное дело свое.
Неужели и жизнь отшумела,
Отшумела, как платье твое?

Александр Блок

Серьёзный разговор с женой.

«Все! — сказал жене я, — хватит!
Демократия, небось. -
Да, случается, накатит,
Так накатит, хоть ты брось! -
Завязали с диктатурой! —
Прочь, как старое пальто.
Поневоле будешь хмурым —
Я мужчина или кто? —
Надоело до икоты
Штопать, стряпать и белить.
Все домашние заботы
Станем поровну делить.
Я бы тоже телевизор
Мог смотреть, да дел гора.
Поймей же совесть, Лиза! —
Убери хоть со стола.
Переломишься!.. Да что ты!..
Молотить заставил рожь!..
Так всегда: придешь с работы —
Ужин съешь и кресло мнешь.
На меня всю жизнь без спроса
Валишь словно на слона...»
Но за шумом пылесоса
Слов не слышала жена.

Леонид Олюнин

Назначь мне свиданье
          на этом свете.
Назначь мне свиданье
          в двадцатом столетье.
Мне трудно дышать без твоей любви.
Вспомни меня, оглянись, позови!
Назначь мне свиданье
          в том городе южном,
Где ветры гоняли
          по взгорьям окружным,
Где море пленяло
          волной семицветной,
Где сердце не знало
          любви безответной.
Ты вспомни о первом свидании тайном,
Когда мы бродили вдвоем по окраинам,
Меж домиков тесных,
          по улочкам узким,
Где нам отвечали с акцентом нерусским.
Пейзажи и впрямь были бедны и жалки,
Но вспомни, что даже на мусорной свалке
Жестянки и склянки
          сверканьем алмазным,
Казалось, мечтали о чем-то прекрасном.
Тропинка все выше кружила над бездной...
Ты помнишь ли тот поцелуй
поднебесный?..
Числа я не знаю,
          но с этого дня
Ты светом и воздухом стал для меня.
Пусть годы умчатся в круженье обратном
И встретимся мы в переулке Гранатном...
Назначь мне свиданье у нас на земле,
В твоем потаенном сердечном тепле.
Друг другу навстречу
          по-прежнему выйдем,
Пока еще слышим,
Пока еще видим,
Пока еще дышим,
И я сквозь рыданья
Тебя заклинаю:
          назначь мне свиданье!
Назначь мне свиданье,
          хотя б на мгновенье,
На площади людной,
          под бурей осенней,
Мне трудно дышать, я молю о спасенье...
Хотя бы в последний мой смертный час
Назначь мне свиданье у синих глаз.

Мария Петровых

Я с восхищеньем вижу льва:
Спокойно вскинута и хмура
Его большая голова.
Хвостом он шевелит едва.
Светлеет царственная шкура.
Вот бы ладонями покрыть
Его пылающие очи,
Чтоб трепет птицы ощутить,

Которая стремится жить
И вылететь из плена хочет.
Когда я слышу львиный рык,
Я забываю все на свете,
Я содрогаюсь... В этот миг
Мне чудится пустыни лик,
Ее густой и знойный ветер.

Люблю я льва, — поскольку он

В железной клетке заключен.

Лев Квитко

1938

Перевод Е. Благининой