Как лучшие московские врачи Навального спасали
Заведующий первым отделением анестезиологии-реанимации ФГБУ «Национальный медико-хирургический центр им. Н. И. Пирогова» Минздрава России Борис Теплых на свой страничке в социальной сети рассказал, как врачи из Москвы спасали Навального.
«По итогам омских „каникул“. Это были сумасшедшие 36 часов без сна и с бесчисленными моментами истощения батареи айфона.
Я не знаю, почему выбрали меня в команду от МЗ (директор сказал: „Лети“) — есть умнее, опытнее и регальнее, чем я. У меня только одно предположение — когда происходит трагедия, нужны люди, четко транслирующие ситуацию, без поправки на информационный шум.
Мы вылетели в тот же день, точнее, ночь, когда произошло трагическое событие, до этого провели несколько дистанционных консультаций совместно со специалистами института нейрохирургии Бурденко. Команда Минздрава в лице меня, реаниматолога института Бурденко и нейрофизиолога оттуда же выдвинулась в аэропорт.
В ожидании рейса стало понятно, что состояние пациента дестабилизируется. Мы экстренно обсудили с врачами в Омске меры коррекции и диагностики, которые необходимо провести, пока мы в воздухе. Одновременно были в контакте с токсикологическими лабораториями и получали от них обновления онлайн.
Стоит сказать, что один из директоров профильных институтов лично координировал исследования в различных лабораториях на протяжении всей тревожной ночи. По прилету сразу отправились в больницу Омска. Состояние пациента стало чуть стабильнее.
Пока оно улучшается, просим дать нам ещё времени, чтобы состояние стало уверенно стабильным. Вот потому у меня в новостях такое странное лицо. Семья выбрала тактику максимального привлечения внимания, для людей в политике это нормально, с нами семья была максимально корректна и внимательна.
Однако в то же время их окружение разыгрывало информационную вакханалию, не разделяя врачей и администраторов. Это те люди, которые жалуются на госпропаганду, тут они перепропагандонили всех.
У врачей нет диагноза — ага, нет, но все версии, которые отрабатываются, рассказывали семье. Комы неясного генеза — целая панель, требующая исключений одного за другим, что и происходит, о чем честно говорится, и проч., проч.
Транслируется же все наоборот. Больнице 30 лет, капитального ремонта не было, и как раз сейчас его частями начали делать. Токсикологическая реанимация, кто хоть раз бывал, тот знает, бомжи, наркоманы, отравления всем и сразу и неизбывный запах крови, старой мочи, давно нестираных тряпок… Ещё перечислять?
Так вот, в Омской БСМП 1 этим в токсикологии не пахнет, за сутки это не отмоешь и за месяц не отмоешь, решается это только обдиранием стен и потолков до корпуса и бетона. В скромных интерьерах — гордая чистота и чистые, отмытые, отскобленные „особенные“ пациенты. И персонал без признаков профвыгорания.
А вы попробуйте не выгореть, когда у тебя глючные тритон, хирана, РО-6, условный противопролежневый матрац и „особенные“ пациенты. Настоящие консилиумы, не те, где высказались и записали мнение председателя, а коллегиальные, равноправные и трудные, своё мнение нужно аргументировать, доказать и отстоять.
Когда пациент стабилизировался, бригаде санавиации было предложено начать транспортировку пациента, еще час назад немецкие коллеги, утверждавшие, что готовы транспортировать в любое время и в любом состоянии, заявили, что пилотам требуется отдых.
И что больной находится в стабильном состоянии и может находится там, где он находится, ещё десять часов, пока пилоты не отдохнут. Вот если бы он был в критическом состоянии, тогда бы они полетели. Ждал, что толпа пойдёт к гостинице с криками: „Увози, Увози“. Неа. И окружение вдруг замолкло.
Переживали за пациента только врачи и несчастная семья. Как это называется? Избирательная подача новостей? А тем временем главный токсиколог, зав.токсикологической реанимацией и ещё много умных, добрых и профессиональных омских врачей и сестёр продолжали свою уже 36- часовую вахту.
Как-то так. Извините, если не уложился в светлый шаблон врача-тирана, ну так я в шаблоны не помещаюсь».
