Урбан нашел для себя способ примирить реальность со стереотипом. По его мнению, после пяти недель в коме Скрипаль столкнулся с «серьезными психологическими проблемами» и, якобы, именно по этой причине не желал признавать себя «жертвой смертельного заговора Кремля» (потом его вроде как переубедили). По словам Урбана, Скрипаль вопреки всем инструкциям часами сидел в садике перед центральным госпиталем Солсбери, а его лечащий врач, также на свой страх и риск, принялся восстанавливать его организм (как и Юлию) с помощью экспериментальной novel therapy. А это — несмотря на название — не чтение книжек, а комплекс медикаментозного воздействия на грани наркотического, который применяют для раковых больных. Именно этим Урбан очень неубедительно пытается объяснить неверие Скрипаля в то, что его отравили русские.

Но вот комплекс убеждений, существовавший у Скрипаля до отравления (или что там с ним случилось), таким макаром Урбану объяснить не удается — и разочарованность переходит в раздражение. Он называет Скрипаля «бессовестным (unashamed) русским националистом».

По словам Урбана, Скрипаль постоянно смотрел российский Первый канал, «сидя в купленном MI6 доме» — это очень важная деталь. С одной стороны, Скрипаль вроде как находился под влиянием кремлевской пропаганды, а с другой – если британская разведка купила своему агенту дом, то в нем он должен был смотреть только Би-Би-Си. Просмотр российского телевидения и ностальгия по Родине были чем-то вроде еще одного предательства — только теперь уже Скрипаль как бы эмоционально предал британцев. Они ему домик купили, а он, как тот волк из поговорки, все Первый канал смотрит.

Урбан утверждает, что Скрипаль «во многих вопросах поддерживал Кремль», приветствовал «аннексию Крыма», отрицал присутствие российской армии на Донбассе, а украинцев и вовсе называл «тупыми овцами, которым нужен хороший пастух». Якобы Скрипаль говорил, что если русская армия зашла бы на Украину, то сейчас уже была бы в Киеве. И ведь не поспоришь.

Все это никак не соответствует придуманному британскими СМИ карикатурному образу двойного агента, которого срочно необходимо было ликвидировать за тридевять земель с применением химического оружия, нарушая все правила конспирации. Но и здесь Урбан находит возможность примирить реальность со стереотипом. По его мнению, «первым в списке» на «уничтожение» остается Потеев. Однако считает Урбан, для российской разведки оказалось очень сложно найти Потеева, потому его «передвинули в конец списка», а первыми оказались те, кого «легче достать», то есть Скрипаль. Мало того, что это все недоказуемо, но и просто выглядит странно.

Урбан утверждает, что Скрипаль был настолько разочарован распадом СССР в 1991 году и последовавшими за этим событиями, что не стал принимать российскую присягу и в 1992 году попросился в отставку, поскольку «не хотел служить этой стране». Но людей в ГРУ якобы не хватало, и его уговорили остаться, отправив на повышение в Мадрид. То есть основным мотивом его предательства была «ненависть к правительству Ельцина», и он «не чувствовал себя ничем связанным», поскольку новой России не присягал.

История по поводу присяги похожа на реальную. Как это ни печально, присягу в 90-х годах воспринимали как отживший ритуал, и принятия новой у старых сотрудников никто особо не требовал. Особенно в спецслужбах, поскольку большинство оставшегося от КГБ СССР и ГРУ ГШ руководства воспринимало новую Россию как наследницу СССР и, следовательно, советскую присягу как действующую. Выражение «я еще советский офицер» в ходу до сих пор. Так что Скрипаль, скорее всего, придумал эту романтическую историю с непринятием присяги, чтобы задним числом оправдать свои действия.

Не существует ни одного перебежчика, который честно бы признавался, что пойти на предательство его заставили какие-то личные или корыстные мотивы. Все до единого (кто поразговорчивей) придумали себе некую «диссидентскую» легенду. Кто-то напирал за репрессированность дальних родственников, кто-то на неприятие советского строя. Гордиевский ссылается на события 1968 года в Чехословакии, сильно его перепахавшие, а Резун (Суворов) вообще на свое врожденное свободолюбие. Скрипаль в продолжение «оправдательной легенды» рассказывает романтическую историю, что его до глубины души поразила коррупция в мадридской резидентуре ГРУ и почему-то ФСБ (какое он отношение имел к ФСБ?). Он, якобы, хотел вывести британцев на некоего российского «морского офицера», в этой коррупции участвовавшего, но тот, по словам Скрипаля и Урбана, был «найден задушенным на больничной кровати» какого-то российского военного госпиталя. Красиво, трогательно, но больше похоже на сюжет для романов исписавшегося Джона Ле Карре, а не на реальность 90-х годов.

Все-таки природа предательства до сих пор не изучена. Попытки использовать тесты на психологическую устойчивость приводят только к нездоровому отсеву нестандартно мыслящих людей. Конечно, очевидные факторы риска (резкие девиации поведения) исключать необходимо, но мы помним, что происходит с разведкой, когда ее кадровый набор сводится к анкетным данным («из крестьян, член ВЛКСМ, увлечен общественной работой» и все тому подобное, хочется еще добавить «характер нордический»). Тот же Резун (Суворов), по словам его непосредственного начальника капитана 1 ранга Калинина, был «архипатриотом» и таким партийным активистом, что заслужил кличку «Павлик Морозов».

Другое дело, что с точки зрения опытного британца Марка Урбана, Скрипаль должен был ненавидеть все российское, а он злоупотреблял гостеприимством MI6, смотря Первый канал и приветствуя возвращение Крыма. Другие ведь так себя не ведут. Уже упомянутый Резун каждый день клеймит Россию, где только может, в основном в украинских СМИ.

В чем же разница между Скрипалем и Резуном? Почему они столь по-разному воспринимают происходящее на Родине? Тому есть несколько объяснений.

Во-первых, Скрипалю или не удалось, или же он просто не смог «капитализировать» свою биографию. Он не писал книг, не давал интервью. У него изначально не было имиджа «борца с режимом», «диссидента» и тому подобное. Он просто продал англичанам телефонный справочник военной разведки. Поэтому ежедневно зарабатывать проклятиями в адрес Москвы он не мог. А мог ностальгировать в Солсбери, смотря Первый канал.

Во-вторых, Скрипаль вполне может быть человеком, жизнь которого разрушилась после одного единственного неправильного поступка. Это нисколько его не оправдывает, но никто до сих пор не знает, какие конкретные сиюминутные причины привели его к получению от MI6 денег в обмен на информацию. Он утверждает, что «высоко благородные», мы имеем право в этом сомневаться. Но если жизни Резуна и Гордиевского полностью посвящены оправданию своего предательства и дальнейшего на нем заработка, то Скрипаль этого не делал. Вряд ли он плакал в подушку, но сопереживал тому, что происходит в России.

Вот этого-то Марк Урбан понять и не может. Сергей Скрипаль, конечно, не бином Ньютона. Но все-таки живой человек оказался сложнее того стереотипа, который сформировала британская пресса за эти безумные полгода. Честный и умный британский журналист столкнулся с этим несоответствием, попробовал найти ему медикаментозные объяснения и ничего не понял. Во многом это свидетельствует о том уровне общественной истерии в Великобритании, которую раздуло правительство Терезы Мэй и местные СМИ. Отказаться от стереотипа нельзя, а понять того, кого вы выставили чуть ли не главной «мишенью Кремля», уже выше возможностей.

Тем более, что это полностью устраняет из преступления мотив. Вернее, тот мотив, который придумали британцы. Теперь Скрипаль – «соратник Путина», и в этом все скоро окончательно запутаются.

Следующий очевидный шаг – начать ссылаться на «таинственную русскую душу», что еще дальше отодвинет Москву от Лондона, поскольку таким путем только демонстрируется «инакость» России, которую невозможно понять, и, следовательно, договориться.